Михаил Буденный: «С Ворошиловым отец был на «Вы. Чтобы уцелеть, буденный изображал перед сталиным простачка с гармошкой Буденный и сталин

Бравый кавалерист, лихой рубака, герой Гражданской, чьи знания безнадежно устарели к началу Второй мировой войны — таким представляет Семена Буденного официальная история. Между тем документы Великой Отечественной показывают нам совершенно другого человека: это грамотный, опытный и требовательный военачальник. К 130-летию со дня рождения маршала о правдах и неправдах вокруг его личности корреспондент «Культуры» побеседовал с его детьми — Михаилом и Ниной БУДЕННЫМИ.

культура: Считается, что участие Семена Михайловича в Великой Отечественной было минимальным, да и вообще эту тему афишировать не любят. Почему?

Буденный: Потому, что кое-кому такая картина была очень выгодна. Между тем факты говорят об обратном. 21 июня 1941 года, за девять часов до нападения фашистов, Сталин вызвал к себе Наркома обороны Семена Тимошенко, двух его замов: Буденного и начальника Генштаба Георгия Жукова.

Буденный: Сталин уже знал, во сколько начнется война. И задал конкретный вопрос: что будем делать? Тимошенко тут же заявил, что мы немцев разгромим в приграничных сражениях, а потом добьем на их же территории. Вождь помрачнел и попросил оставить шапкозакидательские разговоры, предложил высказать более реалистические соображения. Отец и высказал. Он обозначил три рубежа обороны: по линии Смоленска, на уровне Сталинграда и по Северному Кавказу. Как известно, там вермахт и был повернут вспять.

культура: Получается, Сталин доверял Буденному?

Буденный: Доверял. У них еще со времен Гражданской сложились очень хорошие деловые взаимоотношения. Вот (показывает) — портсигар, которым в 1919 году наградили отца. Дарственную надпись ножиком накарябал сам Иосиф Виссарионович. Доверял еще и потому, что Буденный его не боялся. В четыре часа утра 22 июня 1941 года в кабинет отца приходит Тимошенко, говорит: «Немцы бомбят Минск». Нужно доложить Сталину, а он сам-де не может решиться. Боится. Нарком просит своего зама! Буденный звонит, докладывает. Сталин спрашивает: «А где же товарищ Тимошенко?» — «Тут, рядом». — «Передайте ему трубку»...

Или вот еще эпизод. В 1938 году к отцу на квартиру доставили список из 65 арестованных военачальников. Отец тут же — ночью — поехал к Сталину. «Вот, говорит, список, объясни, почему они сидят?» — «Не знаю». — «А кто знает? Так давай и нас с тобой посадим с ними, ведь все вместе кровь проливали за революцию». Сталин вызывает Ежова, тот на полусогнутых входит. «Тут товарищ Буденный нас посадить собирается вместе с арестованными вами военными, объясните, их за что взяли?» — «Не знаю, товарищ Сталин!» — «Выпустить всех немедленно!» И выпустили.

культура: Почему же человек, обладающий таким влиянием и именем, не остановил репрессии конца 30-х, хотя бы в армии?

Буденный: Отец был уверен: «чистка» армии от непрофессионалов и недобросовестных людей совершенно необходима, без нее война будет проиграна. Другое дело, он не раз сокрушался, что в жернова репрессий по политическим мотивам попали и совершенно невинные люди. Была выстроена система, которая могла уничтожить любого. На него самого было собрано дело в двенадцать томов, но тронуть Буденного не посмели. Были и вредительство, и предательство. Вот только один эпизод. В 1940-м отца отправили инспектировать строительство укрепрайонов в Ленинградском военном округе. Кстати, по дороге произошла смешная история. Зима, едет он на санях через деревню, весь закутанный в доху, а тут мальчишки стали кричать: «Буденный, Буденный!» Отец их и спрашивает: «Как узнали?» — «По ушам!» — «Что???» Оказалось, по усам: дети шепелявили...

Так вот, вскрылось в той поездке такое... Например, доты были развернуты в сторону города — ровно в помощь наступающему противнику. Срочно приняли меры. Было и многое другое.

культура: Какие у Семена Михайловича были отношения с Тухачевским?

Буденная: Они очень много спорили, особенно, по вопросам танковых войск. Тухачевский, как известно, отдавал предпочтение легким танкам. А отец отстаивал полноценные — с хорошей огневой мощью и броневой защитой. Легкие годились только для прорывов в составе конно-механизированных дивизий, в позиционной войне они были бесполезны.

культура: Один из устоявшихся стереотипов — Буденный был «неисправимым кавалеристом».

Буденный: Был. Но не таким, как его пытаются представить. Непосредственно перед войной благодаря его усилиям создали три конно-механизированные дивизии, одна их них потом первой вошла в Берлин. Конно-механизированная дивизия — это не просто кавалерия с шашками и карабинами, а соединение, усиленное легкими танками, пехотой, посаженной на грузовики и броневики, артиллерией и прочим. Самые мобильные на то время войска. Прорывая фронт, они уходят в тылы противника, режут его коммуникации, громят, окружают, наступая навстречу основными силами. Немцы очень досадовали по поводу того, что у них во время Второй мировой войны не было полноценной кавалерии, об этом пишут их генералы.

культура: Насчет Тухачевского: его Ваш отец не пытался спасти?

Буденная: Отец был в составе народных заседателей на суде. Но спасти Тухачевского было невозможно. Комкора Михаила Левандовского тоже. Отец встал, выступил. Сказал, что знает Левандовского давно, что он хороший специалист. Но тот прервал его: «Не надо, Семен, я виноват, сам в это ввязался, по своей воле». Заговор был. Отец вспоминал, что когда он подходил к военным, кучковавшимся около Тухачевского, те замолкали. Что-то скрывали. В армии была группировка, которой Буденный в силу своей образованности, честности и приближенности к Сталину стоял поперек горла.

культура: Согласно официальной версии, образованным он как раз не был...

Буденный: Это согласно «официальной»... В 1932 году он окончил Военную академию имени Фрунзе, причем, как говорится, без отрыва от производства. У меня
сохранились его конспекты и распорядок суток — когда он спал, вообще непонятно. И всех своих подчиненных тоже отправил учиться. Постоянно занимался самообразованием, знал несколько языков. Немецкий, турецкий, французский, после войны выучил еще и английский — язык нового «вероятного противника». Всегда был в курсе новинок военной мысли, до войны часто брал уроки у генерал-лейтенанта (еще царской армии) Андрея Снесарева, он жил рядом, на той же улице.

Скажу больше, именно отец настоял на том, чтобы знаменитую «Катюшу» отправили на повторные испытания. Маршал Григорий Кулик установку забраковал по причине ее низкой точности, обозвал «самоварными трубами». Да, били «Катюши» порой не туда, куда нужно. Но зато мощно. Буденный пошел лично к Сталину, и после второго испытания БМ-13 приняли на вооружение. Вот вам и «необразованный» кавалерист...

культура: Турецкий он учил с какой-то определенной целью?

Буденный: Нет, усвоил на войне, Первой мировой. Ведь как раз с турками ему и пришлось воевать.

культура: Георгиевские кресты он заслужил именно там?

Буденный: Да, все пять. Одного лишили — ударил вышестоящее начальство. Дело было так. Офицеры пили, гуляли, а солдаты и лошади были не кормлены. Солдаты сговорились: когда войдет начальство, хором потребовать еды и фуража. Ввалился пьяный вахмистр, услышал требование и тут же замахнулся на отца. А тот был большим любителем кулачных боев, ну он его и тяпнул. Вахмистра откачали, с ним ничего не случилось, а все договорились: его якобы ударил копытом конь, был там один такой злой, много человек побил. Тем не менее, отца могли расстрелять — по законам военного времени за нападение на вышестоящее начальство. Он уже был готов бежать, но знакомый писарь обещал предупредить, если дело дойдет до расстрела, поэтому остался ждать. Построили полк и лишили четвертого «Георгия». Правда, через две недели он его снова заслужил: втроем они захватили в плен 20 вражеских солдат.

культура: Вернемся к Великой Отечественной: почему же Сталин все-таки снял Буденного с командования Резервным фронтом?

Буденный: Тут история достаточно странная. Под Смоленском была сформирована мощная оборона, отец выстроил дивизию к дивизии: немцы бы точно не прошли. Но вот его снимают, и Тимошенко начинает наступление. Терпит сокрушительное поражение, вермахт рвется к Москве. В записях отца о тех днях даже фигурирует слово «предательство».

культура: Воспоминания, надо думать, не опубликованы?

Буденная: Вышло три тома: два — до 1953 года, третий — при Хрущеве. Он, естественно, был страшно порезан. Убрали все упоминания о Сталине, многое «откорректировали». Четвертый том был как раз про Великую Отечественную, он начал его писать в конце 60-х. Но бросил: ему дали понять, что опубликовано это не будет.

культура: Слишком много «крамолы»?

Буденная: Точнее, правды. У отца вообще была потрясающая память, он помнил все, вплоть до названий самых мелких населенных пунктов, где ему пришлось воевать или просто бывать. И для многих подобные воспоминания оказались очень нежелательны. Например, трагедия сдачи Киева...

культура: Неудавшийся арест Буденного, когда он из «максима» отстреливался от НКВД и звонил Сталину — это быль или байка времен Хрущева?

Буденный: Этот анекдот появился еще в конце 30-х. А во второй половине 50-х происходило иное. Тогда уничтожили всю кавалерию, а отец получил выговор за «кочубеевщину». Не понравились Никите конезаводы, жили они слишком хорошо. Коневодство само по себе убыточно. Но у отца каждый конезавод был огромным предприятием со своим животноводством, птицеводством, земледелием и кормовой базой, он не только сам себя обеспечивал, но еще и приносил прибыль. Работники, естественно, жили хорошо. После того как Хрущев утроил нормы сдачи мяса государству, лошадей, в том числе породистых, стали забивать. После войны в стране было 13 миллионов конского поголовья, в конце 50-х осталось чуть более семи миллионов. Отец сам спасал лошадей, прятал их в прямом смысле этого слова, делал что мог. Вот такие страсти по конской колбасе 60-летней давности...

культура: Лошади стали не нужны армии?

Буденный: Да как вам сказать... Еще в конце 60-х, когда ни о каком Афганистане не было и мыслей, отец рассуждал о том, что в странах, где преобладает горная местность, эффективнее всего воевать именно на лошадях. Он постоянно что-то писал, анализировал, прикидывал — армия для него была смыслом жизни.

культура: От политики он был далек?

Буденная: Абсолютно. Он был военным — человеком, который защищал свою Родину. Конечно, переживал все, что творилось в верхах, но с нами не делился... Дома стояла кремлевская «вертушка». Позвонил Хрущев, пожаловался: «Меня сместили». «Не нужно было другим гадить», — сказал отец и положил трубку.

культура: С кем он дружил, кто жил с вами по соседству?

Буденный: С маршалом Иваном Христофоровичем Баграмяном — у него была дача напротив. Когда его перевели в Москву, отец поспособствовал, чтобы ему выделили землю в Баковке. Кстати, наш дом, где мы сейчас сидим, не казенный. Когда-то тут были конюшни, скаковой круг, открытый манеж для выездки. Получив гонорар за воспоминания, отец построил собственный дом, ведь с казенной дачи могли выселить в 24 часа... Дружил еще с Рокоссовским, с Николаем Герасимовичем Кузнецовым, всех не перечислить. А вот с Ворошиловым они всегда были на «Вы». Хотя знали друг друга еще с Гражданской.

культура: Ваша мать, третья супруга Семена Михайловича, тоже была кавалеристкой?

Буденная: Нет, это мы с Михаилом с детства в седле. А вот мать к лошадям отец почему-то не подпускал, видимо, очень за нее боялся, оберегал...

культура: Его лошади стояли тут же во дворе, в конюшне?

Буденный: Да. Самым любимым был Софист, уникальный конь. Дожил до 33 лет, хотя лошадям обычно отпущено чуть больше двадцати. Потом Софиста отправили на пенсию, на конезавод в Горках. Когда они прощались, отец не мог ходить, сидел в кресле со сломанной ногой. Тот сам подошел к крыльцу. Склонил голову, отец его гладил и говорил: ну, кто из нас кого переживет? Софист пережил. Рассказывают, что он почувствовал смерть отца, бился в стойле...

Семён Будённый спорил с самим Иосифом Сталиным и свою репутацию готов был отстаивать с шашкой наголо. Человек-харизма, военачальник, командарм Первой конной - маршал Будённый был и остаётся одной из самых ярких фигур XX века.

«Иногородний» казак

Семён Будённый родился 25 апреля 1883 года в семье «иногородних» крестьян на хуторе Козюрин станицы Платовская Сальского округа Области Войска Донского (ныне Ростовская область). Самим местом своего рождения Будённый был «предрасположен» к тому, чтобы оказаться в самой гуще революционный событий, которые во всю мощь развернутся спустя четверть века после его появления на свет. «Иногородние» крестьяне, жившие на казачьих землях, но не принадлежавшие к казачьему сословию, как правило, были людьми бедными. Они вынуждены были мириться со своим «второсортным положением», так как шансы получить большие земельные наделы, «как у казаков», у них были крайне невелики.

Как мы помним из шолоховского «Тихого Дона», казаков, особенно «старой закалки» возмущала сама мысль, что у «пришлых» могут быть такие же права, как у них.
Тем не менее, Будённый, несмотря на «неравные стартовые условия», уже в начале своей жизни сумел добиться больших успехов, чем многие из его станичных ровесников.
В 1903 году он был призван в армию, проходил службу на Дальнем Востоке в Приморском драгунском полку. Там же остался на сверхсрочную. Участвовал в русско-японской войне 1904-1905 годов в составе 26-го Донского казачьего полка.
В 1907 году был признан лучшим наездником полка (факт сам по себе удивительный: казаки нередко дразнили «иногородних» наездников за плохое умение держаться в седле «свиньями на заборах», а здесь этот самый «иногородний» превзошёл их в верховой езде). В результате, Будённый был отправлен в Петербург, в Офицерскую кавалерийскую школу на курсы наездников для нижних чинов, которые закончил в 1908 году.

Георгиевский крест за неподчинение приказу

Первая мировая война, столетие которой мы вспоминаем в эти дни, высветила многие черты молодого ещё унтер-офицера, позволившие ему стать в будущем одним из самых прославленных «красных командиров». Первый из своих четырёх Георгиевских крестов Будённый получил, прямым образом нарушив строжайший приказ.

8 ноября 1914 года он возглавил разведывательный взвод численностью 33 человека, с задачей вести разведку возле местечка Бжезины. Обозные колонны немецких войск, двигавшиеся по шоссе, показались Семёну Михайловичу лёгкой добычей. Несколько раз он отправлял донесения вышестоящему офицеру с предложением напасть на один из обозов противника. Получив категорический приказ продолжать скрытно вести наблюдение, Будённый всё же не выдержал, и принял решение атаковать один из обозов.

Казаки как из-под земли выросли перед изумлённым противником. Им противостояла целая обозная рота, вооружённая двумя станковыми пулемётами. Тем не менее, всё произошло так внезапно, что сопротивление попытались оказать лишь два офицера, которые тут же были зарублены. В итоге 33 казака захватили около двухсот пленных, повозку с револьверами разных систем, повозку с хирургическими инструментами и тридцать пять повозок с тёплым зимним обмундированием.
Кстати, этого, полученного за лихачество Георгиевского креста, Будённый очень скоро лишился за очередное стихийное проявление своей натуры. Не выдержав оскорбления от старшего по званию вахмистра Хестанова, который оскорбил и ударил его в лицо, Будённый «дал сдачи». Но уже в конце всё того же 1914 года он вернул себе звание георгиевского кавалера, когда на Турецком фронте, в бою за город Ван, проник в глубокий тыл противника, и в решающий момент боя захватил три вражеских орудия.

Начало революционной карьеры

Летом 1917 года судьба снова бросает Будённого в гущу событий. Кавказскую кавалерийскую дивизию, где он служил, с Турецкого фронта перебрасывают в город Минск.

Будённого, который, как мы помним, самим фактом своего происхождения был склонен к бунту против сложившегося порядка вещей, избирают председателем полкового комитета и заместителем председателя дивизионного комитета. В августе 1917 года Будённый решительно становится на сторону большевиков и вместе с Михаилом Фрунзе руководит разоружением пяти (по другим данным – шести) эшелонов корниловских войск в Орше. Правда, существуют исследования доказывающие, что роль Семёна Михайловича в тех событиях была сильно преувеличена советской пропагандой середины 1920-х, создававшей миф о непобедимом красном командарме.

После Октябрьской революции Будённый покинул разложенную не без его участия царскую армию и вернулся на Дон, в станицу Платовскую. Здесь его избирают членом исполнительного комитета Сальского окружного Совета. Однако дома Семёну Михайловичу явно не сидится. Он видит, что большинство казаков прямо или скрыто выступают против советской власти. Поэтому уже в феврале 1918 года он создаёт «революционный конный отряд».

«Современный Разин»

Сначала группа Будённого объединилась с отрядом Бориса Думенко, будущего комдива. Затем они приняли ещё несколько отрядов, и образовался конный дивизион.
В войска Ворошилова Будённый влился уже в качестве командира Особой кавалерийской дивизии. С этой дивизией Семён Михайлович совершил рейд против белых: разгромил двадцать три пехотных и кавалерийских полка, взял в плен пятнадцать тысяч человек, захватил семьдесят орудий, двести пулемётов и три тысячи подвод с боеприпасами. За этот поход Будённый получил орден Красного Знамени, а его дивизия стала костяком Первой Конной армии.

Авторитет Будённого был высок, поэтому в своей дивизии в начальный период Гражданской войны, когда другие красные отряды на Дону больше походили на полубандитские шайки, чем воинские части, он умел поддерживать относительный порядок. Кстати, будущий командарм не гнушался рукоприкладством, от которого ему самому доставалось в начале армейской службы. В воспоминаниях Хрущёва говорится о том, что Семён Михайлович дважды съездил по физиономии рядовым солдатам, уже будучи маршалом СССР.

Не случайно, лучший друг Будённого Климент Ворошилов и другие большевики подозревали его в том, что он может стать атаманом типа батьки Махно и возглавить какое-то мощное антибольшевистское восстание.
Троцкий как-то отозвался о Будённом и его конниках так: «Это современный Разин, и куда он поведёт свою ватагу - не известно: сегодня за красных, а завтра за белых, и они все двинутся за ним». Существуют воспоминания, в которых описывается, что крестьяне во время встреч с Будённым стремились отрезать от его шинели кусочек, чтобы приобрести, таким образом, талисман «на счастье». Уже тогда многие верили в Будённого, как в неуязвимого командира, которого «не брали» пули в бою.
19 ноября 1919 года командование Южного фронта на основании решения реввоенсовета Республики подписало приказ о переименовании Конного корпуса в Первую Конную армию. Командующим этой армией был назначен «неукротимый» Будённый. Эта армия сыграла важную роль в ряде крупных операций Гражданской войны. В частности, в разгроме войск Антона Деникина и Петра Врангеля в Северной Таврии и Крыму. Она приняла участие в самом крупном встречном конном сражении, получившем название Ерголыкского. С обеих сторон в нём приняли участие 25 тыс. всадников.

После Гражданской войны образ прославленного полководца всячески мифологизировался советской пропагандистской машиной. Хотя это не спасло Будённого от «дворцовых» сталинских интриг. Он был в числе тех политических деятелей, кто выступал за «предание суду и расстрелу» Николая Бухарина, Алексея Рыкова, Михаила Тухачевского и Яна Рудзутака.
Известна история, больше похожая на миф, о том, что и сам Семён Михайлович едва не стал жертвой «культа личности». Якобы в одну из ночей за ним приехали «на чёрном воронке». Однако боевой дух ещё не выветрился в бывшем красном командарме. Он выхватил шашку, угрожая зарубить всякого, кто к нему приблизится и бросился к телефону звонить Сталину.

Дескать, генсек после этого бросил фразу: «Оставьте старого дурака, он не опасен». И от Будённого на самом деле отстали. В этой истории важно даже не то была ли она на самом деле. Важно, для понимания личности Будённого, что она могла быть, и потому возникла не случайно.

Рудимент эпохи гражданской войны

Несмотря на то, что к началу Великой отечественной войны Будённый имел звание маршала СССР, значительной роли в этой войне он не сыграл.
От военачальника Второй мировой требовалось несколько больше, чем личное бесстрашие и «харизма». Будённый был самородком, умевшим «на лету схватывать обстановку», но стратегического видения ситуации складывавшейся на фронтах, умения разрабатывать многоходовые военные операции ему не хватало. Именно поэтому нельзя назвать ни одной крупной военной победы, которую войска под управлением Будённого одержали во время Великой Отечественной.

Тем не менее, один эпизод из периода Великой Отечественной говорит о том, что Семён Михайлович оставался здравомыслящим и смелым человеком, не боявшимся навлечь на себя гнев Сталина. В сентябре 1941 года Будённый отправил телеграмму в Ставку с предложением отвести войска от Киева из-за угрозы окружения. В то же самое время командующий фронтом Кирпонос информировал Ставку о том, что у него нет намерений отводить войска. В результате Будённый был отстранен Сталиным от должности главнокомандующего Юго-Западным направлением и заменён С. К. Тимошенко. Однако история показала, что прав был именно Будённый. И если бы вовремя были отведены войска, то большую часть из почти 700 тыс. красноармейцев, погибших в «Киевском мешке» удалось бы сберечь для последующих боёв.

После войны Семён Михайлович занимал скорее «почётные», чем важные должности. При этом он всё больше уделял времени и внимания своему любимому коневодству. В 1948 году под его руководством была создана новая Будённовская порода лошадей.

культура: Получается, Сталин доверял Буденному?

культура: Какие у Семена Михайловича были отношения с Тухачевским?

культура: Один из устоявшихся стереотипов — Буденный был «неисправимым кавалеристом».

культура: Насчет Тухачевского: его Ваш отец не пытался спасти?

культура: Согласно официальной версии, образованным он как раз не был...

культура: Турецкий он учил с какой-то определенной целью?

Буденный: Нет, усвоил на войне, Первой мировой. Ведь как раз с турками ему и пришлось воевать.

культура: Георгиевские кресты он заслужил именно там?

культура: Воспоминания, надо думать, не опубликованы?

культура: Слишком много «крамолы»?

культура: Лошади стали не нужны армии?

культура: От политики он был далек?

культура: С кем он дружил, кто жил с вами по соседству?

культура: Ваша мать, третья супруга Семена Михайловича, тоже была кавалеристкой?

культура: Его лошади стояли тут же во дворе, в конюшне?

Семен Михайлович Буденный (рожд. 13 (25) апреля 1883 г. – смерть 26 октября 1973 г.) – военачальник, участник Гражданской войны, командовал Первой Конной армией, Маршал Советского Союза, трижды Герой Советского Союза, Полный Георгиевский кавалер. Входил в ближайшее окружение Сталина.

Происхождение. Ранние годы

Родился Семен Михайлович на хуторе Козюрин Платовской станицы, в Сальском округе Области Войска Донского (сейчас Ростовская обл.) в семье крестьянина-батрака. Он был второй ребенок в многодетной семье (у него было 4 брата и 3 сестры).

Предки Буденного происходили из русских крестьян Воронежской губернии. В молодые годы будущий маршал работал батраком, магазинным разносчиком, был подручным кузнеца, работал кочегаром.

Служба в Императорской армии

1903 год — был призван в армию. Проходил срочную службу на Дальнем Востоке в Приморском драгунском полку, потом остался на сверхсрочную. Принимал участие в русско-японской войне 1904-1905 гг. в составе 26 Донского казачьего полка.

1907 год — как один из лучших наездников полка отправлен в Петербург, в Офицерскую кавалерийскую школу на курсы наездников для нижних чинов, окончил их в 1908 г.

1914 год — служил в Приморском драгунском полку. В Первую мировую войну был старшим унтер-офицером 18-го драгунского Северского полка Кавказской кавалерийской дивизии на германском, австрийском и кавказском фронтах, за проявленную храбрость был награжден «полным георгиевским бантом» (георгиевские кресты 4-х степеней и Георгиевские медали четырех степеней).

Гражданская война

После событий октября 1917 г., поехал на малую Родину – Дон. Жил в станице Платовской. Там он был назначен членом исполнительного комитета окружного совета, а так же исполнял обязанности заведующего земельным отделом.

1918 год, зима — им был создан конный отряд, который удачно противостоит белым армиям. Отряд, со временем стал целой дивизией, и отметился большой активностью под Царицыном.

1919 год, лето — в РККА создается Конный Корпус, командиром которого стал Семен Михайлович. Корпус внес весомый вклад в разгром белых армий , Мамонтова, и . 1919 год, ноябрь — конный корпус Буденного переименовали в Конную армию.

Служба в Красной Армии после войны

После Гражданской войны Буденный был активным членом РевВоенСовета, был командующим Северо-Кавказским военным округом. На занимаемой должности реорганизовал деятельность конных заводов, которые в скором времени вывели ряд новых пород лошадей.

1923 год — назначается помощником главкома РККА. Спустя год займет должность инспектора кавалерии Красной Армии. 1923 год — закончил Военную Академию имени Фрунзе. 1935 год, ноябрь — Совнарком СССР и ЦИК присвоил Семену Михайловичу Буденному звание Маршала Советского Союза.

Великая Отечественная Война

Во время Великой Отечественной Войны (ВОВ) — входил в состав Ставки Верховного главнокомандования. Главком войск Юго-Западного направления с июля по сентябрь 1941 г. Им был отдан приказ о взрыве ДнепроГЭС во время отступления Красной армии, что вызвало обширные затопления, но окупантам не достались промышленные запасы Запорожья.

1941 год, с сентября по октябрь — командовал Резервным фронтом. Именно он принимал легендарный парад на Красной площади 7 ноября 1941 г. 1942 год, апрель-май — Семен Михайлович занимает пост главкома Северо-Кавказским направлением, а с мая по август 1942 г. — командующего Северо-Кавказским фронтом. Его деятельность во время войны не была успешной. 1942 год — отстранен с командных постов. 1943 год, январь — получил почетное назначение на пост командующего кавалерией Красной армии и стал членом Высшего военного совета наркомата обороны.

Послевоенные годы. Смерть

После ВОВ наряду с должностью командующего кавалерией в 1947-1953 гг. — заместитель министра сельского хозяйства Советского Союза по коневодству. Выведен из состава ЦК ВКП(б) в 1952 г., снова став кандидатом в члены ЦК. С 1954 г. в почетной отставке в группе генеральных инспекторов министерства обороны СССР.

Уже в преклонном возрасте Семена Михайловича за прежние заслуги трижды был удостоен звания Героя Советского Союза (1958 г., 1963 г., 1968 г.), опубликовал трехтомные воспоминания «Пройденный путь». Семен Михайлович Буденный умер в Москве на 91-м году жизни 26 октября 1973 г., похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

Личная жизнь

Семен Михайлович был женат три раза. Первая жена Надежда Ивановна, казачка из соседней станицы. Они служили вместе, она заведовала снабжением в медсанчасти. Женщина погибла в 1925 г. в следствии неосторожного обращения с оружием.

Вторая жена Ольга Стефановна Михайлова, оперная певица, на 20 лет моложе мужа, демонстративно изменяла ему. 1937 год — она была арестована, по обвинению в шпионаже и в попытке отравить мужа. Освобождена в 1956 году. Когда Сталин был жив маршал не делал попыток облегчить ее судьбу, потому что ему сказали, что она скончалась в тюрьме. Когда освободилась вторая жена, Буденный перевез ее в Москву и содержал.

Только с третьей женой (женился на двоюродной сестре арестованной второй жены) он смог обрести тихое семейное счастье, несмотря на громадную разницу в возрасте: ему на момент знакомства было 54 года, ей – лишь 19 лет. В семье родилось трое детей: Сергей (1938); Нина (1939) — в последствии какое-то время была женой артиста Михаила Державина; Михаил (1944).

Существует легенда в разных вариациях, согласно которой как-то ночью к маршалу приехал «черный воронок». Буденный встретил чекистов с шашкой наголо и с криком «Кто первый!!!» бросился на непрошеных гостей (по второй версии - выставил в окно пулемет). Те в спешке ретировались. Утром докладывал вождю о необходимости ареста маршала (и в подробностях описал произошедшие события). Сталин ответил: «Молодец, Семен! Так их и надо!» Больше Семена Михайловича не тревожили. По еще одной версии, расстреляв чекистов которые пришли за ним, маршал бросился звонить Сталину: «Иосиф, контрреволюция! Меня пришли арестовывать! Живым не сдамся!» После чего «отец всех народов» дал команду оставить Буденного в покое.

«Буденовкой» назывался в народе головной убор, бывший в Красной Армии в 1919-1941 годах.

Играл на гармони. У него был хороший слух, часто играл «Барыню» самому Сталину.

Уже будучи в преклонном возрасте Буденный реализовал свою мечту юности – открыл конезавод. В качестве селекционера он вывел две новых породы лошадей – буденовскую и терский арап. На это понадобилось больше 20-ти лет.

Есть предание, что во время боев за Крым, когда полководец проверял трофейные патроны - бездымные они или нет, - он поднес к ним папиросу. Вспыхнув, порох опалил один ус, который стал седым. После того маршал его подкрашивал. Семен Михайлович хотел совсем сбрить усы, однако Сталин не позволил: «Это, Семен, не твои усы, а народные…».

Георгиевские кресты, полученные во время службы в Императорской армии, маршал хранил и носил на отдельном кителе.

Они были очень разными людьми, можно даже сказать, представителями двух разных миров: крестьянин-иногородний Буденный и утонченный дворянин Тухачевский. Семен Михайлович был старше несостоявшегося Красного Бонапарта на десять лет, сызмальства узнал, что такой крестьянский труд и социальная несправедливость, граничащая с расизмом. Тоже социальным. Ведь в глазах казачества иногородние оставались людьми второго сорта, о чем некоторые станичники сами и писали – достаточно почитать интереснейшие и предельно честные воспоминания одного из самых достойных представителей этого сословия – кубанца полковника Федора Елисеева.

“ Деникин, надо отдать ему должное, был твердо настроен удерживать Ростов с Новочеркасском и при первой возможности вернуть стратегическую инициативу ”

Высшего военного образования в Российской империи Буденный не получил, в армии оказался по призыву и в ней остался, имел боевой опыт Русско-японской и Первой мировой. Едва не был расстрелян за то, что ударил вахмистра, унизившего его. Тухачевский окончил элитное Александровское училище и начал службу в гвардейском Семеновском полку.

Крушение Императорской армии встретили по-разному: Буденный – в чине вахмистра, полного Георгиевского кавалера, Тухачевский – подпоручиком, коротавшим время в германском плену. Оба добровольно, почти не раздумывая, вступили в Красную армию – поди только разберись теперь, по каким мотивам. Прославились победами и в мирное время дослужились до заместителей наркома обороны, став частью советской военной элиты, впрочем, к таковой их можно было причислить уже на исходе Гражданской войны.

Известно, что военачальники недолюбливали друг друга, но их судьбы радикально разошлись в 1937-м, в преддверии Второй мировой, когда страна не могла себе позволить, чтобы ключевые командные должности в Красной армии занимали дилетанты в вопросах стратегии и оперативного искусства – прежде всего Тухачевский и его соратники, возглавлявшие важнейшие военные округа: Якир, Блюхер, Уборевич, некоторые из них вдобавок ко всему были еще и палачами своего же народа – Иону Эммануиловича и собственно Михаила Николаевича имею в виду. Последний, по утверждению следствия, возглавил военный заговор в РККА, в число его ближайших подручных и вошли названные деятели, исключая Блюхера.

Был заговор военных или нет – вопрос до сих пор остается открытым. Однако нужно ли говорить, что накануне агрессии даже гипотетическая «пятая колонна» в высших эшелонах власти крайне опасна. Да и примеры военных переворотов в Европе, осуществленные Пилсудским и Франко, были хорошо известны советскому руководству. А то, что названные военачальники, повторю, оставались дилетантами относительно задач, задаваемых должностными обязанностями, сомнений не вызывает. Правда, еще недавно Тухачевский со товарищи пребывал в ранге незаслуженно репрессированных «выдающихся полководцев», гибель которых якобы привела к страшным потерям в РККА, позволила немцам блокировать Ленинград, дойти до Москвы и Кавказа.

Анекдоты и факты

Так родился – «спасибо» Хрущеву – первый миф. Примерно в то же время появился и другой – о простоватом и недалеком Буденном с его будто бы произнесенной фразой, направленной против моторизации войск: «Лошадь себя еще покажет», и анекдотом, как Семен Михайлович собирался отстреливаться из пулемета от приехавших его арестовывать энкавэдэшников.

О том, что Буденного враги называли Красный Мюрат, хрущевские пропагандисты предпочли забыть. Да и приведенные выше байки о маршале не единственные, с помощью которых лепился образ недалекого рубаки. Что они – миф, тождественный, как писал Лосев, реальности? Самый настоящий. Рубакой и был. Недалеким? С точки зрения фундаментального как гражданского, так и военного образования, несмотря на оконченную им Военную академию им. Фрунзе, пожалуй, да. Но недостаток фундаментальных знаний Красный Мюрат компенсировал самообразованием и дарованным Богом военным талантом – его признавали соратники не только по Гражданской, но и по Великой Отечественной.

Кроме того, даже если обучение Буденного в Военной академии носило отчасти формальный характер – он ведь посещал лекции, будучи инспектором кавалерии РККА, тем не менее будущий маршал всеми силами пытался наверстать упущенное и привести свои знания в соответствие с теми задачами, которые ему приходилось решать на занимаемых высоких должностях. Для этого Семен Михайлович брал уроки у выдающегося отечественного военного теоретика генерал-лейтенанта Андрея Евгеньевича Снесарева. Да и с генералом от инфантерии Алексеем Алексеевичем Брусиловым также много общался. К слову, Снесарев характеризовал Красного Мюрата так: «Незаурядные способности Буденного я заметил еще под Царицыном (летом 1918-го Семен Михайлович возглавлял кавалерийскую дивизию, оборонявшую город в составе 10-й армии, а Снесарев занимал должность военрука Северо-Кавказского военного округа. – И. Х. ), в боях на Южном фронте. Воевал он хорошо благодаря врожденному военному таланту».

По поводу академического образования Тухачевского: маршал его не имел, даже формального. Но Военную академию РККА возглавил. Не постеснялся. Может, подобно Буденному, стремился также наверстать упущенное в плане знаний, особенно после проваленной им Польской кампании? Нет. Больше того – травил выдающегося военного теоретика генерал-майора Александра Андреевича Свечина. Впрочем, о нелепых прожектах Тухачевского в должности замнаркома обороны по вооружению написано достаточно, давно уже опубликованы его пропагандистские труды, долгое время выдававшиеся едва ли не за сокровищницы военно-научной мысли. Чего стоит утверждение маршала о том, что будущее в грядущей войне отнюдь не за гусеничным танком, а за колесно-гусеничным и быстроходным. Буденный имел на сей счет иное мнение – более верное, как показала история.

Репрессированные по делу Тухачевского военачальники и в самом деле были выдающимися, только не полководцами, а карьеристами и демагогами. В отличие от высмеянного хрущевской пропагандой Семена Михайловича, Тухачевский и его подельники по военному заговору в РККА, повторю, не учились и учиться не собирались, хотя возможности для этого открывались блестящие. Предвидя возможное возражение, замечу: я далек от мысли называть фундаментальным военным образованием обучение на академических курсах рейхсвера, пройденных Тухачевским, Якиром и Уборевичем в период их поездки в Германию.

Однако все это преамбула. Среди военных историков давно ведутся дискуссии о целесообразности действий 1-й конной в районе Львова в августе 1920-го: мол, поверни она вовремя на Варшаву, Польская кампания была бы выиграна Тухачевским. На мой взгляд, Красный Мюрат в своих мемуарах дал обстоятельный ответ на все выдвигаемые к нему претензии, да и маршал Борис Шапошников в работе «К Висле. К истории кампании 1920 года» также объяснил причины неудач осуществлявшегося под руководством Тухачевского наступления.

Встреча в вагоне

Но не всем известно, что первый раз судьба свела двух полководцев еще в марте 1920-го в Батайске. В вагоне командующего Кавказским фронтом Тухачевского, недавно назначенного на эту должность. Вверенные ему войска только-только завершили Тихорецкую операцию, в ходе которой решающую роль сыграла 1-я конная. И ее командарм вместе с членом Реввоенсовета Ворошиловым ехал в Ростов, дабы решить ряд вопросов со снабжением армии. Узнав, что в Батайске стоит поезд нового комфронта, решили зайти познакомиться. Буденный следующим образом описал эту встречу. «Мы решили представиться Тухачевскому, доложить о состоянии армии и узнать о новой задаче. Войдя в вагон, мы встретились с Тухачевским в узком проходе перед салоном. После того как мы представились ему, он строго спросил:

“ Снесарев не ошибся в характеристике Красного Мюрата: врожденный военный талант ”

– Почему вы не выполнили моего распоряжения об ударе в направлении станицы Мечетинской (приказ № 368 от 28 февраля 1920 года. – И. Х. ) и повели конную армию в район Торговой?

На строгий вопрос Тухачевского я спокойно ответил ему, что удар конармии из района Платовской строго на запад в направлении Мечетинской в конкретно сложившейся к тому времени обстановке был нецелесообразным по следующим причинам: конармия, утомленная форсированным маршем, не могла наступать по степи, заваленной глубоким снегом, где нельзя было найти ни жилья, ни фуража.

Но главное – начались сильные морозы, при которых оставлять армию в степи означало сознательно погубить ее, что и подтвердила участь группы генерала Павлова.

Поэтому Реввоенсовет конармии решил несколько уклониться вправо – в населенные районы, где можно было достать фураж и обогреть людей, а затем во взаимодействии со стрелковыми соединениями 10-й армии разгромить противника и продолжать движение в указанном направлении. События показали, что решение Реввоенсовета армии было оправданным».

На первый взгляд, диалог как диалог, даже заурядный в условиях Гражданской войны – трения между командармами и комфронтов случались тогда нередко и у красных, и у их противников. Однако данный разговор – прямое свидетельство того, как своим решением наступать в направлении Торговой Буденный спас 1-ю конную от гибели, а армии фронта – от вполне возможного поражения и вероятного перелома в войне в пользу белых.

Чтобы понять это, перенесемся из мартовской слякоти 1920-го в морозный декабрь предыдущего года. Чуть больше месяца прошло после завершения ожесточенного встречного сражения между Добровольческой армией генерал-лейтенанта Владимира Май-Маевского и левого фланга Донской армии генерал-лейтенанта Владимира Сидорина с войсками красного Южного фронта. Отнюдь не вследствие действий Буденного, как утверждала советская историография, а благодаря пассивности левого фланга Донской армии, имевшей все шансы разгромить левый фланг Южного фронта, а именно 8-ю армию, красные одержали победу и вырвали из рук противника стратегическую инициативу.

В декабре фронт докатился до Дона. Казалось бы, поражение деникинцев неминуемо. Однако это только казалось. И белые, и большевистские войска были измотаны и переутомлены, а казаки в значительной степени деморализованы. Но при этом большевистские части оторвались от своих тылов и баз снабжения. Донцы, напротив, находились на территории родных станиц и понимали: отступи они дальше, на Дон вернутся все «прелести» красного террора. Нужно также принимать во внимание наличие еще одного врага и красных, и белых, беспощадно косившего их ряды, – эпидемию тифа.

Численно силы сторон в декабре 1919-го были почти равны. Главком Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) генерал-лейтенант Антон Деникин, надо отдать ему должное, несмотря на тяжелые неудачи последнего месяца и выматывающие конфликты с командующим Добровольческой армией генерал-лейтенантом Петром Врангелем, был твердо настроен удерживать Ростов и Новочеркасск, не допустить красных на правый берег Дона и при первой возможности вернуть стратегическую инициативу. Ростов должны были оборонять добровольцы, донскую столицу – части Сидорина, объединившего в своих руках командование донцами и добровольцами, – их армия после серьезных потерь была сведена в отдельный корпус, возглавленный вместо Врангеля генерал-лейтенантом Александром Кутеповым.

Добровольцы дрались успешно и отбросили противника от Ростова. Они, собственно, не теряли присутствия духа даже во время отступления от Орла до Донбасса. Действиям донцов также местами сопутствовал успех, но, как это часто случалось в Гражданскую, исход сражения решил моральный фактор: возглавлявший донскую конницу генерал-лейтенант Константин Мамонтов не верил в победу и отвел казаков за Дон. Вопреки приказу главкома. Это позволило 9-й армии красных взять Новочеркасск, обесценив успех добровольцев под Ростовом и выйдя им в тыл. Частям Кутепова пришлось прорываться через захваченный неприятелем город на левый берег Дона.

Форсировать реку и развивать наступление на Северный Кавказ должны были войска Юго-Восточного фронта, в январе 1920-го преобразованного в Кавказский, под командованием бывшего подполковника Василия Шорина. В состав фронта вошла и 1-я конная. Шорин бросил ее в лобовые атаки в направлении Батайска. Думал, верно, что донцы совсем разложились и существенного сопротивления не окажут. Ошибся. Успеха лобовые атаки не принесли, но привели к потерям среди конармейцев, равно и к острому конфликту Буденного с Шориным. В конце концов в Москве также оказались недовольны незамысловатыми действиями комфронта, заменив его сначала на бывшего полковника Федора Афанасьева, а в феврале 1920-го – на Тухачевского.

В тот период обе стороны готовились к наступлению. Деникин планировал удар в направлении Ростова, в штабе Кавказского фронта в свою очередь решили обойти правый фланг противника и выйти в его тыл ударом на Тихорецкую. По оценке главкома ВСЮР «численность войск была приблизительно одинакова у обоих противников, колеблясь между 40–50 тысячами у нас и 50–60 тысячами у большевиков». В целом эти данные находят подтверждение и у советских авторов – у того же Буденного.

Донские приказы

В январе 1920-го, словно пришедшие в себя от морока неудач и отступления, донцы нанесли поражение форсировавшим Маныч дивизиям Буденного и другого легендарного красного командира – Бориса Думенко. Однако вновь, как и в истории с почти что разгромленной в ноябре 1919-го 8-й армией красных, казаки не организовали преследование и тактический успех не перерос в стратегический. Тем не менее в начале февраля Деникин отдал директиву о переходе в общее наступление. Началось оно успешно – добровольцы вернули Ростов. Одновременно с этим в штабе Кавказского фронта приняли решение: отказаться от бесплодных лобовых атак и перебросить 1-ю конную вверх на Маныч для более глубокого обхода противника.

Белые прекрасно понимали, чем угрожают прорыв противника в районе Тихорецкой и выход в тыл всей группировки ВСЮР, поэтому против Буденного была сосредоточена конная группа генерал-лейтенанта Александра Павлова. Ее основу составлял 4-й Донской корпус – тот самый, во главе которого Мамонтов совершил знаменитый рейд по красным тылам в августе-сентябре 1919-го, описанный Алексеем Толстым «В хождениях по мукам». Корпус был едва ли не самым боеспособным в Донской армии. Да на беду казаков Мамонтов заразился тифом и умер в решающем для белых феврале 1920-го. Павлова трудно было назвать удачной заменой, хотя его частям удалось разгромить конную дивизию Гая и легендарную 28-ю стрелковую дивизию Владимира Азина. Но дальше генерал повел донцов по левому, безлюдному берегу Маныча в лютую стужу и метель, при полном по сути отсутствии зимовников. Вроде как Павлов считал нужным двигаться по правому берегу, на этом настаивали и его офицеры, но, соглашаясь с ними, командир группы мотивировал свое решение нежеланием нарушать приказ вышестоящего начальства. Мороз в ту трагическую для казаков ночь, по воспоминаниям донского комдива генерал-майора Сергия Позднышева, достигал 20–27 градусов.

Тухачевский, к тому времени возглавивший Кавказский фронт, приказал Буденному наступать в направлении Мечетинской, о чем и сказано в процитированном выше отрывке мемуаров Красного Мюрата. Собственно, маршрут частей Буденного должен был пролегать по такой же территории, открытой всем ветрам и лишенной зимовников.

Теперь давайте представим последствия, выполни Красный Мюрат распоряжение Тухачевского. Для Буденного ситуация усугублялась тем, что он оторвался от тыловой базы на десятки километров и должен был рассчитывать, как позже вспоминал, «только на местные средства и трофеи… приходилось кормить своих коней главным образом неубранной пшеницей».

Это в весьма неприглядном свете характеризует комфронта, поставившего перед 1-й конной по сути стратегическую задачу, но не изучившего должным образом театр военных действий, не учитывавшего погодные условия, не принявшего во внимание фактическое отсутствие тыловой базы у Красного Мюрата и в конечном счете обрекавшего элитные конные части Кавказского фронта на бессмысленную гибель в безлюдной степи.

Буденный в этой ситуации поступил вполне по-суворовски: «Если я сказал – налево, а ты видишь направо. Меня не слушать! Местному всегда видней!». Грамотные самостоятельные действия командарма и стали залогом успеха не только 1-й конной, но и в большой степени всей операции красных по разгрому противника на Северном Кавказе, завершившейся его новороссийской эвакуацией. Но история могла сложиться иначе, равно как иным мог оказаться итог Гражданской войны, выполни слепо Буденный приказ Тухачевского об ударе на Мечетинскую.

В завершение: в мою задачу не входило формирование новых мифов как о Тухачевском, так и о Буденном. Оба внесли свой вклад в победу красных в Гражданской войне. Но лично я не думаю, что звезда бывшего подпоручика взошла бы, сражайся он изначально на юге России, где в распоряжении Деникина было гораздо больше, нежели у Колчака, подготовленных и грамотных офицеров. Таковых в достаточном количестве оказалось у Пилсудского. Результат известен.

А Буденный, особенно в боях под Царицыном и в рассмотренной здесь операции, продемонстрировал и инициативность, и талант. Вполне возможно, что Врангель не смог бы взять «Красный Верден», прислушайся командарм 10-й к советам Буденного, возглавлявшего конный корпус в июне 1919-го. И именно дивизии Семена Михайловича, его твердое и грамотное руководство ими не допустили полного разложения 10-й после падения Царицына и крушения левого фланга Южного фронта. Снесарев не ошибся в приведенной выше характеристике Красного Мюрата. Самостоятельность суждений, умение брать на себя ответственность Буденный проявил и в Великую Отечественную. Но это другая история.