ИСТОРИЯ СО СЛОНАМИ

Итак, грозный гиппопотам превратился в чудовищную гору мяса, которого оказалось так много, что каждый солдат смог получить довольно солидный кусок и приготовить его своим излюбленным способом. В последующие полчаса на равнине можно было наблюдать множество любопытнейших сценок, которые дали бы какому-нибудь художнику материал для целой папки этюдов. Никто не подозревал о том, что вскоре веселая трапеза будет прервана самым неожиданным и весьма неприятным образом.

Шварц, Пфотенхауер, Отец Половины и Хасаб Мурад сидели в стороне от других и ели жареное сало гиппопотама, которое Шварц нашел чрезвычайно вкусным.

Ну, как вам это угощеньице? - спросил Отец Аиста. - По мне, так даже в старой доброй Германии ни один мясник или там коптильщик не сможет что-нибудь предложить лучше! А уж тут, на Ниле, я только одно блюдо знаю, которое смогло бы сравниться с этим, да, пожалуй что, и перещеголяло б его.

Что же это за блюдо? - заинтересовался Шварц.

Какое блюдо? Известно, жаркое из слона, только оно уж должно быть приготовлено по всем правилам. Тут все дело в том, чтобы точно знать, откуда вырезать мясо. Да вы небось его уж пробовали?

Мясо слона я ел, но я не знаю, какая часть его тела вкуснее всего.

Что ж, я могу вам подсказать. Весьма вероятно, что в этой глуши нам может встретиться какой-нибудь из этих слонов-великанов, а то, глядишь, и целое стадо. И тогда, если дело дойдет у нас до стрельбы, я уж вам покажу и куда целиться надо, и как мясо готовить. Или вы, может, знаете, в какое место стрелять надо, чтоб сразу наповал уложить слона?

Туда, где хобот переходит в голову.

Верно, хотя, если, к примеру, стрелять разрывной пулей, то и другая рана может для животного оказаться смертельной. Так вот мясо нужно вырезать из хобота, около того места, что вы назвали. Лучшего жаркого я, ей-богу, никогда в жизни не едал.

Как будто для того, чтобы усилить действие своих слов, Пфотенхауер зацокал языком и завращал глазами. Нос его энергично качнулся сверху вниз, выражая свое полное согласие с мнением хозяина.

Слоновий хобот? - недоверчиво переспросил Шварц. - Мне всегда казалось, что он должен быть довольно жестким.

О нет! Он нежный и мягкий - ну точь-в-точь, как язык северного оленя. Но тут не только сам кусок важен, его нужно уметь приготовить. Жарят его на особом жире, который берется около слоновьих почек, такой, доложу вам, это жир, что и сравнить ни с чем его нельзя. Эх, хотелось бы мне, чтоб к нам сейчас прибежал хоть какой-никакой слон! Тогда вы сами бы отведали, о чем я вам пытаюсь рассказать.

Да вы гурман! - улыбнулся Шварц. - Я уже готов поверить, что ради маленького кусочка мяса вы действительно согласились бы на встречу с целым стадом слонов. Довольно рискованное пожелание!

А вы, кажется, боитесь?

Нет, конечно, но представляю, какой переполох учинили бы здесь эти гигантские животные!

Ну, когда они в добром расположении духа, с ними еще можно сладить, а вот если бы сюда забежал разъяренный слон, нам всем туго бы пришлось. Может, слышали, кого здесь «бродягами» величают?

Да, так называют старых слонов-самцов, которые из-за своего злобного нрава не могут прижиться в стаде и вынуждены бродить везде в одиночку. Это очень опасные животные! Горе тому, кто неожиданно столкнется с одним из них, особенно на открытом пространстве!

Да уж, это точно! Если б такой бродяга вздумал к нам заглянуть, он бы в два счета затоптал всех наших коров, одну за другой. А уж самое страшное - это когда такой слон от своего стада улепетывает. Уж тогда он все на своем пути с землей равняет, он прямо-таки ума лишается от ярости, и даже ежели вы самый распрекрасный стрелок на свете, лучше вам с ним не связываться, а удрать подобру-поздорову в ближайшие кусты, да и схорониться там, чтоб он вас, не дай Бог, не заметил.

Вы говорите как человек, который испытал все это на собственном опыте.

Да уж, было дело там, на реке Джур. Я тогда только что подстрелил птицу, ну и возился с ней, и мне помогали двое ниам-ниам. Тут вдруг у нас под ногами начинает дрожать земля, и раздается такой грохот, как будто… О, Господи, что это? Вы часом ничего не слышите?

Шварц прислушался и ответил:

Такое впечатление, что где-то вдалеке гремит небольшой водопад. Но здесь вроде бы…

Нет, это уж не водопад, а кое-что совсем другое. Эх, недаром говорят умные люди: «Не кличь лихо, пока оно тихо!» Только б нам успеть спрятать стада!

Серый вскочил, приложил руки рупором ко рту и, обращаясь к солдатам, которым было поручено присматривать за скотом, закричал:

Эй, пастухи, уводите коров на равнину, как можно дальше! Слоны идут! Они всех растопчут!

Его зычный голос разнесся по всему лагерю. Солдаты повскакали со своих мест и схватились за оружие. Сторожа подбежали к животным и копьями погнали их прочь, туда, куда указывал Пфотенхауер, который все еще стоял на прежнем месте, размахивая руками, словно ветряная мельница.

Шум, который услышали Серый и Шварц, доносился из леса, видневшегося на другом берегу залива. Сейчас этот шум заглушили громкие крики впавших в панику солдат и пастухов. Пфотенхауер набрал побольше воздуху в свои могучие легкие и загремел, перекрывая стоявший над лагерем гомон:

Тише, успокойтесь все, иначе мы погибли!

Действие этого приказа было мгновенным: люди разом умолкли, и на равнине воцарилась гробовая тишина.

Теперь грохот послышался снова, он стал уже вдвое сильнее и приближался с каждой секундой. Казалось, страшное землетрясение вот-вот расколет земной шар надвое.

О, Боже, это действительно слоны! - в страхе закричал Отец Половины.

Идет целое стадо! - подхватил Хасаб Мурад. - Мы должны спрятаться, пока они нас не настигли!

Он метнулся было в сторону кустов, но попавшийся ему на пути Отец Одиннадцати Волосинок схватил его за руку со словами:

Если ты не боишься охоты на ловцов рабов, то сейчас тебе тем более нечего бояться. Слон - это ангел по сравнению с ловцом рабов.

Затем, обращаясь к Шварцу, Стефан по-немецки продолжал:

Господин доктор, только что увидите вы, как я не боялся слона, огромного. Я даю ему пулю из ружья, моего, прямо в нос, хоботообразный.

Шварц не успел ответить на заявление словака: как всегда в подобных ситуациях, каждая секунда была сейчас на счету. С того момента, как Серый уловил отдаленный рокот, прошло около двух минут. Слоны были уже совсем близко. Земля сотрясалась от их топота так, как трясутся стены маленького деревянного домика, когда мимо проезжает сильно нагруженная повозка. Затем воздух прорезал громкий, пронзительный звук, как будто сто труб взревели одновременно; и вот из-за края кустарника показался четвероногий Голиаф с воинственно поднятым хоботом, хлопающими ушами и торчащим, словно оборонительное жало, маленьким смешным хвостиком.

Один бивень у слова отсутствовал, а тот, который имелся в наличии, был чудовищной величины и указывал на солидный возраст животного. Высота слона достигала более четырех метров.

При виде этого грозного великана суданцев объял непреодолимый ужас. Они побросали свое оружие и кинулись врассыпную с испуганным воем, который насторожил нежданного гостя. До сих пор разъяренный чем-то зверь не замечал ничего вокруг себя, но теперь он остановился и увидел небольшую кучку людей, неподвижно стоявших посреди быстро пустевшего лагеря. Слон описал хоботом широкую дугу, затем снова поднял его и с яростным ревом бросился в атаку.

Храбрецы, решившиеся оказать сопротивление страшному зверю, были не кто иные, как три европейца, Сын Верности и бравый Отец Смеха. Все остальные, в том числе и Отец Половины с Хасаб Мурадом, скрылись за ближайшими деревьями и кустами. Люди фельдфебеля, которые не могли убежать, так как все еще были связаны, вжались в землю и затаили дыхание, чтобы не привлечь к себе внимание слона.

Впрочем, был еще один человек, который не испугался вступить в схватку с опасным врагом. Речь идет, конечно, о Сыне Тайны. Как только животное выскочило из-за кустов, юноша бросился наземь и быстро пополз ему навстречу.

Беги, ради Аллаха! - крикнул ему Сын Верности. - Он же растопчет тебя! Разве ты не видишь, это хахшил!

«Хахшил» означает по-арабски «бродяга», «шатающийся». Таким образом, зверь, который так внезапно вторгся в бывший лагерь фельдфебеля, был одним из тех страшных слонов-одиночек, о которых недавно вспоминал Пфотенхауер и Шварц.

Да, так оно и есть, это хахшил, - подтвердил Серый. - Ваши пули ничего ему не сделают. И помилуй нас, Боже, если моя не окажется смертельной.

Люди стояли плечом к плечу и держали наготове свои ружья. Но стрелять они пока не могли, так как слон поднятым хоботом прикрывал то единственное место на своей голове, которое было у него уязвимым.

Разойдитесь и стреляйте в него с боков, - по-арабски крикнул Отец Аиста, когда между людьми и животным оставалось не более сорока локтей. - Оттуда удобнее целиться!

Он отпрыгнул в сторону, и другие последовали его примеру. На месте остался только маленький словак. Он встал на колени и направил в открытую пасть зверя дуло своего «слоноубийцы».

Помоги Аллах моей пуле застрять у него в мозгах! - проговорил он. - Иначе эта скотина проломит мне череп!

С этими словами он выстрелил. Как всегда, выстрел имел двойной успех: мощным толчком ружье свалило своего хозяина на землю.

Приятного аппетита! Со мной все кончено! - воскликнул малыш, вытаращив на «бродягу» полные ужаса глаза.

Все на миг зажмурились, ожидая, что сейчас слон протянет свой хобот, чтобы схватить и разорвать им врага на мелкие кусочки, но тот отчего-то медлил. Тяжелая пуля словака остановила его смертоносный бег, и он застыл как парализованный - конечно, всего лишь на несколько мгновений, но их оказалось достаточно, чтобы Стефан был спасен.

Беги! Я его задержу! - крикнул его верный друг - Отец Смеха, увидев, какая опасность угрожает малышу. Он вскочил и всадил пулю в нижнюю, самую сильную, часть слоновьего хобота. Этот выстрел только еще пуще разозлил животное, и оба джелаби неминуемо погибли бы, если бы короткая пауза, которую им удалось выиграть, не дала Сыну Тайны возможности выполнить то, что он задумал. Все это время юноша держался немного в стороне, и слон, не заметив его, пробежал мимо. Сразу после выстрела Отца Смеха юноша вскочил на ноги, подбежал к животному сзади и своим длинным ножом полоснул его по одной из задних ног, стараясь перерезать сухожилие. То ли он промахнулся, то ли нож оказался недостаточно острым, во всяком случае, его намерение не удалось, и слон быстро обернулся, чтобы посмотреть на нового противника.

Однако не один, а несколько, много врагов стояли перед ним.

До сих пор всеобщее внимание было целиком поглощено схваткой с «бродягой», и никто больше не думал о том, что грохот, предшествующий его появлению, говорил о присутствии целого стада. Между тем так оно и было. Слоны гнались за старым отшельником, который осмелился переступить границы их владений. Обогнув залив, он исчез из поля зрения преследователей, и они не сразу поняли, в какую сторону он побежал. Теперь они тоже миновали кустарник и остановились на краю равнины. Вновь увидев свою жертву, они громко, торжествующе затрубили и бросились в атаку. Эти враги показались «бродяге» гораздо опаснее, чем люди; отказавшись от мести за нанесенные ему ранения, он снова обратился в бегство.

Число его четвероногих противников равнялось двенадцати - с таким количеством ему, конечно, было не справиться. Все они явно принадлежали к одной семье, глава которой, большой, старый слон, бежал впереди всех. За ним следовали четыре самца, столько же самок и три детеныша. Охваченные яростью и азартом погони, они даже не заметили присутствия людей и с невероятной быстротой пронеслись мимо них.

Стремительно рванувшийся прочь «бродяга» едва не затоптал Стефана и Хаджи Али, но им каким-то чудом удалось увернуться.

Пропустите самцов и стреляйте только в детенышей! - крикнул Пфотенхауер. - Тогда самки сами прибегут навстречу своей гибели.

С этими словами он сам поднял свое ружье и прицелился в хобот первого слоненка. Шварц последовал его примеру и взял на мушку второго. Оба выстрела прозвучали одновременно, а через несколько секунд и еще один, из второго ствола ружья Серого.

Два детеныша, в которых попали разрывные пули Пфотенхауера, были убиты наповал. Третий, тот, в которого стрелял Шварц, умер не сразу, хотя и был поражен в ту самую точку у основания хобота, куда целятся все опытные охотники на слонов. Слоненок остановился, несколько раз, как маятником, покачал хоботом туда и сюда, издал пронзительный крик боли и зашатался, словно пьяный.

И этот готов! - закричал Пфотенхауер. - Теперь прячьтесь за большие деревья! Живее, живее!

Все, за исключением Сына Тайны и Бен Вафы, опрометью бросились за немцем к опушке леса; эти двое, вместо того, чтобы послушаться его приказа, улеглись на землю и спрятались в густой траве.

Зачем надо было бежать? - спросил Отец Смеха, останавливаясь под высоким деревом недалеко от Пфотенхауера. - Ведь мы победили!

Направо, скорее направо, - коротко распорядился тот, не отвечая на вопрос Хаджи. - Они уже идут! Перезарядить ружья! Матери захотят отомстить нам за своих детенышей.

Он оказался прав. Услышав крик смертельно раненного Шварцем слоненка, самки прервали преследование и вернулись назад. Склонившись над своими детенышами, они принялись осторожно теребить их хоботами. Мать умиравшего слоненка встала бок о бок с ним, чтобы поддержать его и не дать ему упасть. Она осматривала рану своего дитя, нежно гладила и ласкала его. Однако все ее усилия были напрасны: слоненок все больше и больше клонился вниз и, наконец, рухнул бездыханный. Немного погодя самки поменялись местами, чтобы взглянуть и на других детенышей. Поняв, что все трое мертвы, слонихи подняли головы к небу и громко, пронзительно и жалобно затрубили.

Ну, теперь уж они захотят нас наказать, - негромко сказал Пфотенхауер.

У меня такое чувство, будто мы заслужили наказание, - признался Шварц. - Всякий, у кого есть сердце, не смог бы равнодушно смотреть на горе этих матерей.

Я вижу, и вам не чужда знаменитая немецкая сентиментальность? - грустно улыбнулся Пфотенхауер. - Что и говорить, трудно найти страшнее хищника, чем человек. Но гляньте-ка туда! Видите?

Да. Одна из самок села на задние ноги и трубит еще жалостливее.

А вон и вторая вниз сползает! Ах, я, кажется, смекаю, в чем тут дело! А вы еще не угадали?

Может быть, это Сын Тайны?

Вот-вот, так оно и есть, и Бен Вафа с ним. Что за отчаянные ребята! Они уж подобрались к этим слонихам, да и пустили в ход свои ножи. Но нам, пожалуй, стоит поспешить к ним на подмогу, покамест они в беду не попали. Да и зверей этих надобно от мучений лишних избавить.

Самки, занятые своими детенышами, не заметили укрывшихся в траве юношей. Пользуясь этим, друзья осторожно подкрались к ним сзади на расстояние приблизительно в десять шагов. Затем Бен Вафа извлек из набедренной повязки свой кульбедах - этот тяжелый серповидный нож является очень опасным оружием и используется как для удара, так и для метания - и, метнувшись к первой самке, перерезал ей сухожилия задних ног. После этого он осторожно подполз ко второй слонихе и в два сильных взмаха парализовал и ее. Это произошло как раз в ту же секунду, когда третий зверь рухнул под ударами Сына Тайны.

Взревев от боли и ярости, слоны обернулись к своим мучителям и попытались подползти к ним, чтобы отомстить, но все было тщетно. Это было действительно душераздирающее зрелище. К счастью, подоспевшие охотники несколькими меткими выстрелами прекратили страдания несчастных животных.

Ну вот, теперь для них все уж позади, - сказал Пфотенхауер, снова заряжая свое ружье. - Славная вышла охота, ничего не скажешь! Шесть слонов за каких-нибудь четверть часа - это вам не фунт изюма слопать.

А по-моему, это скорее напоминает жестокую, а главное, совершенно бесполезную бойню, - заметил Шварц.

Это еще почему?

Потому что такое огромное количество мяса нам просто некуда будет деть. А бивней ни самки, ни детеныши не имеют.

Ну, я уж на этот счет другого мнения! Я так разумею, мясо нам очень даже не повредит. По крайности, на ближайшие дни мы уж можем не беспокоиться, чем кормить всю эту ораву людей, которая собралась в лагере.

Ба! Если мой глазомер Меня не подводит, каждый детеныш весит около двух тысяч фунтов, а каждая самка - не меньше восьми. Все это вместе составляет триста тысяч фунтов мяса. Нам ни за что не съесть столько за два дня, а дольше его все равно нельзя хранить.

По-моему, вы недооцениваете наших суданцев! Помяните мое слово, они умнут это мясо в два счета! Ну, а кроме того, слон состоит ведь не из одного мяса. У него еще внутренности имеются, и кость, да какая! И уж если о человечности толковать, то пусть уж лучше пара-тройка слонов помрет, чем сотни людей, хотя б и в течение короткого времени, голодными ходить будут. Ну, да что это мы тут с вами лясы точим! Зарядите-ка снова ваше ружьишко! Наше приключение, надо думать, еще не кончилось.

Вы полагаете, что сюда придут еще и другие слоны?

Насчет других, не знаю, а те, что здесь уж были, еще к нам наведаются, в этом можете не сомневаться. Как только они обнаружат, что дамочки их куда-то запропастились, то враз бродягу своего бросят и станут их разыскивать. Слоны ведь не хуже людей по следу идти умеют.

Но убивать их, я надеюсь, мы не будем?

Не будем, хоть их клыки - соблазнительная добыча. У того здорового слона, что впереди бежал, каждый бивень на добрых сто двадцать фунтов потянет! Ба, гляньте-ка вокруг! Никак, наши друзья-суданцы рискнули носы наружу высунуть? Не прошло и года!

Действительно, первые солдаты стали осторожно выходить из лесу. Увидев, что опасность миновала, они звали остальных, и вскоре вокруг убитых слонов собралась огромная толпа. Даже нуэры явились в полном составе, и это обстоятельство окончательно убедило Шварца в том, что у них не было намерения разыскивать Абуль-моута или кого-нибудь из его людей.

Для разделки новой добычи из числа солдат тут же было набрано несколько команд. В предвкушении вкусного ужина среди людей царило необычайное оживление, которое, однако, продлилось недолго. Едва успели солдаты окончательно оправиться от пережитого волнения и занялись каждый своим делом, как вдруг с запада, оттуда, куда сторожа угнали скот, послышался сильный шум, в котором голоса людей мешались с диким ревом быков и коров.

Что бы это могло значить? - спросил Шварц. - Должно быть, животных что-то напугало?

Кто его разберет? Подождем, может быть, скоро все станет ясно, - ответил Пфотенхауер.

Ждать пришлось недолго: едва успели прозвучать эти слова, как солдаты забеспокоились и с криком стали разбегаться в разные стороны. В мгновение ока лагерь снова опустел, и так как теперь никто не загораживал немцам обзора, она смогли беспрепятственно увидеть, что происходит на равнине. По ней, напрягая все свои силы и громко ревя от страха, бежал бык. За ним по пятам несся старый слон, которого недавно преследовало все стадо. В том, что это был именно он, сомнений быть не могло: его легко можно было узнать по отсутствию одного бивня.

Черт возьми, что-то мне эти шутки перестают нравиться! - в тревоге вскричал Пфотенхауер. - Теперь все зависит от того, куда бык повернет.

Ему не спастись, - заметил Шварц. - Слон бежит вдвое быстрее.

Самое плохое, что бык как назло мчится прямо на нас, но слон его вот-вот догонит. Нам сейчас надо быть тише воды, ниже травы, может, тогда и пронесет.

В следующее мгновение «бродяга» настиг быка. Вместо того, чтобы ударить его сзади, он поравнялся с ним и своим огромным бивнем вспорол его бок.

Бык взревел и упал на землю. Несмотря на страшную рану, он хотел снова вскочить, но слон нанес ему вторую, еще более глубокую, а потом начал топтать его ногами и поддевать бивнем с такой силой, что несчастное животное вскоре превратилось в окровавленную, бесформенную массу.

Ярость «бродяги», возбужденная стычкой со слонами, была еще усилена видом коровьих стад. Расправа с быком, казалось, не удовлетворила его, он оглянулся в поисках новых жертв. Взгляд его упал на группу людей, которые стояли возле края кустарника в том же составе и почти в тех же позах, что и в прошлый раз. Слон взревел и бросился на них со скоростью, какую нечасто удается развить даже самой лучшей скаковой лошади.

Спасайтесь! - закричал Пфотенхауер. - Бегите в лес и лезьте на деревья! Стрелять в него бессмысленно, мы все равно не успеем прицелиться!

Люди последовали его совету и со всех ног понеслись прочь. Отец Одиннадцати Волосинок мчался впереди всех непомерно большими для своего крошечного роста скачками и вопил при этом по-немецки:

Стреляйте в слона, господин доктор, стреляйте же! Если он поймает нас своим зубом, мы полетим в воздух, атмосферный, и будут размолоты кости, наши! Стреляйте же быстрее, быстрее!

Отец Смеха ни на шаг не отставал от своего друга. Он тоже несся вперед огромными прыжками, словно молодая пантера, и сходство это еще усиливало рычание, которое срывалось с его губ.

О, Аллах! О, провидение! О, вечность! - на одном дыхании кричал Хаджи. - Он меня сейчас схватит, этот слон, проклятый! О, пусть бы он обрушился в самую глубокую дыру преисподней, туда, откуда уже нет выхода!

Как известно, суданец абсолютно ничего не может делать молча. Он должен непрерывно говорить что-то, подбадривать сам себя, даже если тем самым нещадно себе вредит.

Сын Тайны и Бен Вафа тоже подали голоса, может быть, надеясь отпугнуть слона. Они повернули немного вправо, слон же бежал строго по прямой, в том направлении, которое выбрали оба джелаби. Шварц и Пфотенхауер свернули налево. Заметив, что животное уже не гонится за ними, немцы остановились.

Фу ты, черт, так я, кажись, никогда не бегал, - отдуваясь, сказал Серый. - Если бы мы еще чуточку замешкались, эта бестия растоптала и раздавила бы нас, и от наших пуль ей бы было ни жарко, ни холодно. Теперь «бродяга» вломился в чащу, вон он, видите? Он нацелился на малыша и на знатока деревень и народов! Бежим скорее за ним, покамест не стряслась беда!

Осторожнее! - остановил его Шварц. - Только не с этой стороны! Стефан и Хаджи уже достигли кустарника, они наверняка смогут найти в нем надежное укрытие. Мы же, если сейчас бросимся по их следам, рискуем нос к носу столкнуться с «бродягой», когда он будет возвращаться. Надо незаметно подобраться к ним сбоку. Идемте туда!

Теперь и «бродяга» вломился в кустарник. Он продирался сквозь него с такой легкостью, будто у него под ногами была мягкая трава, и при этом раздвигал в стороны или просто обламывал попадавшиеся ему на дороге тонкие стволы. Отец Одиннадцати Волосинок слышал у себя за спиной страшный треск и грохот. Ему казалось, что слон уже совсем рядом, но оглянуться он не решился и только постарался бежать еще быстрее. Внезапно он зацепился ногой за вьющееся растение и упал, Отец Смеха промчался мимо него. Словак снова вскочил, сделал последний судорожный рывок - и, вылетев на берег залива, чуть не свалился в воду во второй раз за этот день. Каким-то чудом малыш успел затормозить; он остановился возле большого дерева и, подняв голову, увидел на верхушке Хаджи. Отец Одиннадцати Волосинок подпрыгнул, ухватился за нижний сук, подтянулся и влез на него. До следующего сука было недалеко, словак взобрался и на него и хотел было подняться выше, так как находился все еще в пределах досягаемости слоновьего хобота. Однако дальше лезть было некуда: крона дерева была снесена ударом молнии, и последний оставшийся сук, точнее, короткий обрубок сука, был уже занят Отцом Смеха, который восседал на нем с таким лицом, будто находился не в смертельной опасности, а на седьмом небе.

О, Аллах, что мне делать? - жалобно закричал малыш. - Все остальные деревья выше, и на них больше сучьев, почему же тебе надо было выбрать именно это? Сейчас слон сорвет меня отсюда, как спелый плод.

А кто тебя заставлял лезть за мной? - донеслось сверху. - Я здесь в безопасности. До меня хобот не достанет!

А как же я? О, Аллах, Аллах, что сейчас будет?! Он идет, все ближе, он уже здесь!

Страх Отца Листьев был вполне обоснован, потому что треск раздавался уже в двух шагах от него.

Со своего более высокого места Отец Смеха заметил голову слова, который хватал хоботом мешавшие ему деревца, с корнем выдирал их из земли и затем отбрасывал в сторону.

Да, я лезу, лезу! - в ужасе воскликнул Стефан. - Больше мне ничего не остается!

Цепляясь ногами и руками, он с необычайной быстротой стал карабкаться по суку, который склонился под его тяжестью почти до самой воды. Здесь слон не смог бы до него дотянуться, и малыш с облегчением перевел дух, но только на одну секунду, потому что в этот момент под ним что-то зашевелилось, и, посмотрев вниз, он увидел торчащие из воды ноздри, глаза и уши гигантского гиппопотама.

Аллах керим! - с новой силой завопил венгр. - Боже, будь ко мне милостив: я вишу над головой бегемота!

В это мгновение слон добрался до дерева, и крик малыша привлек его внимание. Но сначала он заметил не его, а Хаджи, который сверху подавал своему другу советы:

Держись крепче, так крепко, как только можешь, иначе ты пропал! Если этот хусан тебя поймает, от тебя мокрое место останется!

Слон пристально посмотрел на говорившего своим маленькими глазками, издал угрожающий трубный рев и протянул хобот, чтобы схватить им человека. К счастью, Отец Смеха сидел с поджатыми под себя ногами на два локтя выше, чем мог достать хобот. Увидев, что все попытки слона увенчиваются провалом, Хаджи полуиспуганно-полузлорадно обратился к нему:

Ну-ка попробуй заполучить меня, ты, сын бесчестного отца, ты, племянник дяди, который стал из-за тебя всеобщим посмешищем! Я смеюсь над твоей силой и презираю твою мудрость! Лезь же сюда, если я тебе так понадобился.

Увидев бесполезность дальнейших усилий, слон перевел взгляд на Отца Одиннадцати Волосинок. Он подошел почти к самой воде и вытянул хобот, чтобы схватить его, но и это ему не удалось. Малыш с удовлетворением отметил это и участливо поинтересовался:

У тебя разыгрался аппетит, ты, прадед хобота и больших ушей? Ну иди же ко мне, чтобы мы могли наконец обнять друг друга после столь долгой разлуки! Я очень хотел бы…

Донести до сведения слона, чего же ему так сильно хочется, Отец Листьев не успел, так как тот принял молниеносное и роковое для словака решение. Он обвил хобот вокруг сука и с такой силой стал трясти его, что Отец Одиннадцати Волосинок не смог удержаться и, описав в воздухе широкую дугу, шлепнулся в воду.

Слон тоже не смог сохранить равновесие, его передние ноги соскользнули с берега. Он попытался схватиться хоботом за сук, но вес его тела был слишком велик: сук обломился, и туша слона рухнула в воду, которая высоко взметнулась, а затем сомкнулась над ним.

В следующий миг он снова вынырнул на поверхность, точнее, сначала из воды показался только его хобот, который тут же постигла ужасная судьба. Дело в том, что слон упал в залив, совсем недалеко от гиппопотама. За какие-то доли секунды бегемот подобрался ближе, распахнул свою широкую пасть и, ухватив ею хобот «бродяги», погрузился на дно. В течение нескольких минут по воде ходили огромные кровавые волны, затем на поверхности показался слон без хобота. Он издал страшный, не поддающийся никакому описанию крик боли и ярости и обернулся к противнику, который тоже вынырнул на поверхность всего в нескольких локтях от него. Слон взмахнул головой и до самого основания вонзил бивень бегемоту в бок. Затем оба снова исчезли.

Вся дальнейшая борьба происходила под водой, из которой изредка выглядывали то спина слона, то бок гиппопотама. Слон никак не мог высвободить свой бивень, а бегемот напрягал все силы, чтобы удержать врага внизу и утопить. Волны вздымались вокруг, как небольшие горы, между ними то и дело взметались высокие фонтаны брызг, так что отдельных движений обоих зверей разглядеть было невозможно.

Во время этой схватки двух великанов животного мира остальные обитатели залива старались благоразумно держаться в отдалении, что было на руку несчастному Отцу Одиннадцати Волосинок: он отлетел на самую середину залива, так что если бы крокодилы вздумали им поживиться, ему ни за что не удалось бы раньше них добраться до берега. Пользуясь тем, что никто не обращал на него внимания, малыш изо всех сил заработал руками и ногами, стремясь как можно быстрее покинуть поле страшной битвы. Оказавшись на суше, он повернулся лицом к заливу, выбросил вперед руки со сжатыми кулаками и вскричал:

Аллах, я спасен! Вы хотели сожрать меня, но теперь вас самих проглотит шайтан, и все ваше потомство тоже! Идите скорее сюда и посмотрите, как я победил слона и бегемота!

Последний призыв относился к Шварцу и Отцу Аиста, которые только что вышли на берег с другой стороны леса.

Да, идите, идите же быстрее! - подхватил со своего дерева Хаджи. - Нам даже не нужно их убивать, потому что они сами друг с другом разделаются! Посмотрите на Отца Хобота! Он тащит бегемота на сушу, но не может от него освободиться и вот-вот распростится со своей жизнью!

Бегемот был мертв. Слон почувствовал под ногами дно и, пятясь задом, тащил труп врага на своем бивне к берегу. Несмотря на все усилия, он не мог высвободить бивень и от ярости кричал на одной ноте, а кровь рекой лилась из его смертельной раны.

Стало быть, все обошлось, гроза прошла стороной, - сказал Пфотенхауер. - Пора уж положить конец всей этой истории.

Он направил свое ружье на слона и спустил курок. При первом выстреле зверь пошатнулся, при втором отступил назад и рухнул на дно залива. Убедиться в том, что опасность миновала, и соскользнуть с дерева на землю было для Хаджи делом одной секунды.

Ура! - воскликнул он в полном восторге. - Мы победили страшных и одолели ужасных, они, покрытые позором, лежат в воде, вспоминая о своей бесславной кончине. Они пали жертвами моей хитрости и покорены благодаря моей храбрости. Все будут хвалить и славить меня, поедая мясо этих гигантов.

Молчи! - перебил его Отец Одиннадцати Волосинок. - Что ты, собственно, такого сделал? Ты залез на дерево и дождался, когда схватка кончится, и только после этого ты решился снова слезть вниз. Вспомни лучше о моем мужестве, и твоя хвалебная песня самому себе мигом оборвется!

Что-что? - начал кипятиться Хаджи, и на его лице засияла презрительная улыбка. - Ну-ка, перечисли нам свои подвиги! Ты тоже взлетел на дерево, да еще долез до самого края сука. Потом слон стряхнул тебя в воду, а теперь ты стоишь передо мной, как мокрая курица, и всем своим жалким видом внушаешь сострадание.

Не говори ерунды! Разве не я своим головокружительным прыжком заманил кровожадного слона в воду, где он тотчас нашел свою смерть? Кому же, как не мне, следует приписать победу в этом неравном поединке?

Вероятно, дело и на этот раз дошло бы до драки, если бы разгоравшаяся перепалка двух друзей не была прервана радостными криками, поднявшимися вокруг. Услышав выстрелы, разбежавшиеся от слонов солдаты набрались храбрости и осторожно вылезли из своих укрытий. Увидев, что бояться больше нечего, они издали многоголосый триумфальный клич чудовищной силы. Если бы они подобным образом напрягали свои глотки немного раньше, то слон вместе со всеми водившимися в округе бегемотами без оглядки убежал бы прочь. Люди танцевали и прыгали от восторга, и прошло довольно много времени, прежде чем Шварцу и Отцу Аиста удалось призвать счастливых солдат к спокойствию и порядку.

Когда это, наконец, произошло, с кораблей были принесены канаты, с помощью которых солдаты вытащили обоих животных на сушу. Часть людей принялась разделывать туши, остальные же во главе с обоими немцами вернулись назад к месту стоянки. Собственно говоря, праздновать победу было еще рано, так как существовала вероятность, что оставшиеся в живых самцы вернуться разыскивать своих подруг.

Почему Герхард Шредер никогда не упоминает имя Дали Грибаускайте и прочих?

В Балтийском море специализированные судна-трубоукладчики уложили на его дно более четверти от общей продолжительности магистрального газопровода «Северный поток-2» - под шум заявлений американских и европейских политиков о том, насколько этот проект вреден и опасен, под их призывы остановить проект реализации этой новой российско-европейской магистрали.

Продолжается, к сожалению, и хор комментариев всевозможных аналитиков относительно того, насколько велики риски прекращения строительства, для чего именно США устроили всю эту возню, какие перспективы ждут газо-транспортную систему Украины в ближайшее время.

Досадно то, что эти комментарии и оценки продолжают мифотворчество западных политиков, уводя наше с вами внимание на ничего не значащие в реальном мире словеса. Мифов становится все больше, уже требуются усилия для того, чтобы добраться до той самой прозы жизни, но делать это необходимо, иначе мы вслед за литовской мечтательницей Далей Грибаускайте тоже оторвемся от Земли и умчимся в страну розовых фей и белоснежных единорогов.

Работа по очистке сознания предстоит серьезная - будем двигаться последовательно, как при очистке головки лука от шелухи.

Начнем, пожалуй, с самого что ни на сеть «детского» вопроса: а кто, собственно говоря, строит «Северный поток-2»? Нет, ответ «Газпром» - не верен. За строительство и будущую работу СП-2 отвечает и будет отвечать швейцарская компания Nord Stream 2 AG во главе с ее председателем совета директоров Герхардом Шредером. Именно он отвечает за работу с европейскими политиками, и это против такого политического тяжеловеса пытаются выступать премьеры и президенты республик Прибалтики, Польши и Украины.

А непосредственной оперативной работой компании до недавнего времени ведал исполнительный директор Маттиас Варнинг, который с 2006 до 2015 вел такую же работу и с первым «Северным потоком». А до того, с 1990 по 2006 трудился в Dresdner Bank AG, а еще раньше работавший на ответственных должностях в немецкой компании с достаточно известным названием и с прекрасной деловой репутацией - Stasi, которую мы по-русски привыкли называть «Штази».

«Штази», Дрезден, совершенно неожиданное приглашение со стороны «Газпрома» поработать на строительстве газовых магистралей. Что сказать - повезло человеку, просто повезло, ведь Алексей Миллер мог и не согласиться на его кандидатуру, правда, ведь? Директор проекта СП-2 в составе швейцарской компании - Хеннинг Коте, с 1996 по 2006 был руководителем отдела контроля инвестиционных проектов и операционной деятельности в E.ON Ruhrgas AG, с 2006 года пришел в проект «Северный поток», теперь работает над реализацией «Северного потока-2».

Финансовый директор - Пол Коркоран, научный сотрудник Института присяжных бухгалтеров по управленческому учету Британии, коммерческий директор - Рейнхард Онтид, ранее 20 лет занимавший руководящие должности в департаменте юридической поддержки немецкой компании E.ON Group. Такая вот команда - что ни человек, то зубр политики и столп европейской экономики.

Вот и не отвлекаются - им работать надо, им эта политическая болтовня как нам шум ветра за окнами дома. Штаб компании - отличная лакмусовая бумажка: пока они молчат и работают, нам с вами нет никакого смысла тратить время на анализ текстов от министров, канцлеров и прочих президентов. Такой аргумент кажется недостаточно убедительным? Есть дополнительные, обсудим.

Ника был вовсе не маленький мальчик. Он даже в школу ходил. Знал почти все буквы. Наверняка он не маленький был, а большой.

Но… Он не мог сам одеваться. Его одевали папа с мамой. Папа с мамой его оденут, и он идёт в школу, так, словно он сам оделся. А раздеваться он почему–то мог. Это он умел делать вполне. У него получалось это.

Папа с мамой, бывало, ему говорят:

Ведь ты сам разделся. Теперь сам попробуй одеться. Точно так же, как раздевался. А он машет руками. Ногами стучит. Согласиться не хочет. И зря… Вот что вышло.

Был урок физкультуры. Наш Ника разделся со всеми. Побегал, попрыгал. Потом урок кончился, все оделись.

А Ника не знает, что делать. Он сам ведь не может одеться. Его должны мама с папой одеть. А их нету. Они дома. Как же они его оденут?

Держит Ника под мышкой штаны и рубашку.

И ждёт чего–то.

Но ждать–то нечего. Кого ждать?

Пришлось ему самому одеться.

Он надел туфли не на ту ногу. Задом наперёд рубашку. А штаны так и не смог надеть.

Так и пошёл домой в трусиках. Со штанами в руках. Хорошо ещё, была осень.

А если бы вдруг зима была?

Самому надо делать всё с самого детства.

И всё будет тогда прекрасно!

Паровозик в небе

Шёл Ника в школу, остановился. Стал в небо смотреть, на облака. Даже рот раскрыл, до того засмотрелся.

Плывут облака по небу. Вон одно облако, как петух. Вон другое - похоже на зайца. Третье - белый медведь бежит.

«Чудеса какие! - думает Ника. - Забавно как получается: по небу звери и птицы плывут!»

Спешат мимо ребята в школу. Только Ника пока не торопится.

Он слегка недоволен небом. Одни только звери плывут по нему. Вот если бы паровозик проплыл! Хорошо бы с вагончиками. Без вагончиков тоже не плохо. Но с вагончиками все же лучше.

Ждёт Ника паровозик.

А его нет.

А Ника ждёт.

А паровозик всё не появляется.

Может, ещё появится?

Так бы и сказал

Ника сломал у стула ножку. Но этого в классе никто не видел.

Ника приставил ножку к стулу, чтобы стул кое–как стоял. И поставил его на место.

Косится одним глазом: интересно всё же, кто сядет на стул! Но никто, как назло, не садится.

На другой день Ника забыл про стул. Сам сел на него и свалился со стулом на пол.

Кто стул сломал? - крикнул Ника.

Так это же ты сломал! Ведь ты только что упал со стулом!

Я вчера сломал, а не сегодня!

Значит, ты два стула сломал!

Я нечаянно!

Так бы и сказал.

Ну и что же!

Ты опять на мороз выбегаешь без шапки?

Ты опять болтал на уроках?

Ну и что же? - говорит Ника.

Ты опять твердишь «ну и что же»?

Ну и что же? - говорит Ника.

Прямо сладу с ним нет!

Вот однажды Ника лёг спать, и ему

приснилось: идёт он по дорожке. Навстречу ослик бежит.

Кря–кря, - сказал ослик.

Не кря–кря, а иа, - сказал Ника.

Ну и что же? - сказал ослик.

Навстречу курица скачет.

Ау! - сказала курица.

Не ау, а куд–кудах, - сказал Ника.

Ну и что же? - сказала курица.

Навстречу верблюд бежит.

Мяу–мяу! - сказал верблюд.

Не мяу, а по–другому, - сказал Ника.

Ну и что же? - сказал верблюд.

Опять «ну и что же»?! - крикнул Ника.

И проснулся. Сел на кровати, думает: «Как хорошо, что это сон».

С тех пор он не говорит «ну и что же».

Нехорошо получилось

Перед уроком ребята построились в пары. Таня - дежурная - проверила у всех руки, уши: чистые ли?

А Ника за парту спрятался. И сидит, как будто его не видно. Таня кричит ему:

Ника, иди покажи свои уши. Не прячься!

А он словно не слышит. Сидит под партой, не шевелится. Таня опять ему:

Ника, ну! Покажи свои уши и руки!

А он опять ни слова.

Когда Таня у всех проверила, она подошла к парте, где спрятался Ника, и говорит:

А ну, вставай! Как не стыдно!

Пришлось Нике вылезти из–под парты.

Таня вскрикнула: «Ой!» - и попятилась.

Ника был весь в чернилах - лицо, руки, даже одежда.

А он говорит:

У меня немножко руки грязные были.

А чернила я только что пролил. Когда залезал под парту.

Вот как нехорошо получилось!

Рассеянный

Бывают же такие рассеянные люди!

Вот послушайте.

У Ники с парты упала ручка. И он полез искать ручку под партой. Он долго ползал под партой, до тех пор, пока Анна Петровна ему не сказала:

Ну, Ника, хватит тебе там ползать!

Я сейчас, - говорит Ника. И он вылезает из–под парты, только совсем из–под другой, и садится совсем за другую парту, с Костей Кошкиным. Костя в этот раз один сидел.

Кошкин даже испугался, - представляете, вдруг вылезает кто–то и садится! Тем более, он не узнал сразу Нику.

Он как закричит:

Ой, кто это?!

А Ника тоже сразу не понял, в чем дело. Растерялся и говорит:

Тут Костя Кошкин узнал Нику и говорит:

Ты зачем тут очутился?

Ника растерянно отвечает:

Не знаю.

Как это так не знаешь?

Я думал, я сел за свою парту. А оказалось вдруг - не за свою. Это как–то так получилось! Вот да!

Анна Петровна спрашивает:

Ну, а ты ручку нашёл?

Ой, - говорит Ника, - я забыл, зачем я полез под парту…

Поющая Катя

У нас в квартире Катя живёт. Она трусиха. Если слышится из коридора песня, - это Катя от страха поёт. Она темноты боится. Она свет в коридоре зажечь не может и песни поёт, чтоб не страшно было.

Я темноты не боюсь нисколько. Чего мне темноты бояться! Я вообще никого не боюсь. Кого мне бояться? Я удивляюсь тому, кто боится. Например, Ника. Я Кате рассказал про Нику.

Мы летом в палатках жили. Прямо в лесу.

Как–то вечером Ника ушёл за водой. Прибегает вдруг без ведра и кричит:

Ой, ребята, там чёрт с рогами!

Пошли, посмотрели, а это пень. От пня ветки торчат, как рога.

Мы весь вечер над Никой смеялись. Пока не уснули.

Утром взял Ника топор, пошёл пень выкорчёвывать. Ищет, ищет - не может найти. Пней много. А того пня, что на чёрта похож, нигде нет. В темноте пень был похож на чёрта. А днём он совсем не похож на чёрта. Отличить его от других невозможно.

Смеются ребята:

Зачем тебе пень выкорчёвывать?

Как же так, - отвечает Ника, - ведь я ночью опять испугаюсь?

Ребята ему говорят:

Ты вот что сделай. Все эти пни выкорчуй. Среди них непременно тот пень будет. И ходи себе смело.

Глядит Ника на пни. Много пней. Штук сто. А может быть, двести. Попробуй все выкорчуй!

1972, 63 мин., цв., тв, тво.

жанр: комедия.

реж. Август Балтрушайтис, сц. Виктор Голявкин, опер. Николай Строганов, худ. Лариса Шилова, комп. Станислав Пожлаков, зв. Арнольд Шаргородский.

В ролях: Денис Кучер, Арина Аракелова, Гелий Сысоев, Ирина Куберская, Георгий Штиль, Юрий Соловьев, Борис Аракелов.

Началась история в зоопарке, куда в воскресный день повел пятилетнего Бобу его папа. Мальчик долго стоял у вольера со слоном, и ему показалось, что он понял, почему слон грустный...

А ночью слон ушел из зоопарка и отправился искать своего маленького друга...

• - Elephantus, Животное это имеет двоякое значение в древней истории: для искусства и для военного дела. a) Для искусства: Давно уже, прежде чем узнали самых слонов, слоновая кость...

  Реальный словарь классических древностей

• - впервые боевые С. получ. примен. в войнах Др. Индии. В боевых С. очень ценились их большая сила, смышлен. и большое психологич. воздействие на пехоту и кавалерию противника. Позднее С. использов...

  Древний мир. Энциклопедический словарь

• - Впервые боевые С. получили применение в войнах Др. Индии. В боевых С. очень ценились их большая сила, смышленость и большое психологич. воздействие на пехоту и кавалерию противника...

  Словарь античности

• - нарк. см....

  Универсальный дополнительный практический толковый словарь И. Мостицкого

• - Символ силы, верности, терпения, мудрости, супружеской верности. Белый слон является солярным...

  Словарь символов

• - или новозеландский "НИ" Наверное, вряд ли есть среди любителей истории БТТ такие люди, которые бы не знали про наш одесский танк-трактор "НИ"...

  Энциклопедия техники

• - тоже юзверь, только непрошибаемый...

  Словарь бизнес-сленга

• - Скорее всего, общеслав. Заимств. из тюркск. яз. . В таком случае следует принять исчезновение начального гласного и резкое изменение значения. Сближение со словом прииться является народной этимологией. См. яться...

  Этимологический словарь русского языка

• - бобка, бобушка жен., новг., пск., твер. детская игрушка, архан. бабушка, бавушка, тамб. балушка, твер. блудяшка, вор. цаца, цацка, ниж. потешка, потешалочка. | курск. детская сорочка, рубашка...

  Толковый словарь Даля

• - О Петре I, боявшемся черных тараканов вследствие идиосинкразии...

  Толково-фразеологический словарь Михельсона

• - Иному слонъ не слонъ, а страшенъ тараканъ. Поясн. О Петрѣ I, боявшемся черныхъ таракановъ вслѣдствіе идіосинкрасіи...

  Толково-фразеологический словарь Михельсона (ориг. орф.)

• - Это бывает сплошь да рядом...

  В.И. Даль. Пословицы русского народа

• - Бобы надавать кому. Одесск. Избить кого-л. КСРГО...
• - Жарг. мол. Получить щелчок по лбу. Елистратов 1994, 44...

  Большой словарь русских поговорок

• - Пск. Испытать много горя, лишений. ПОС 10, 182...

  Большой словарь русских поговорок

• - угловато,...

  Словарь синонимов

"БОБА И СЛОН" в книгах

Голландия Боба ден Ойла

Из книги Наука дальних странствий [Сборник] автора Нагибин Юрий Маркович

Голландия Боба ден Ойла Литературный портретНедавно я обнаружил миновавший меня каким-то образом номер «Иностранной литературы» за 1975 год. Я получаю журнал по подписке и всегда внимательно просматриваю, а этот номер не был на глазах. Потом я вспомнил, что в пору его

БОБА ПРИСПОСАБЛИВАЕТСЯ

Из книги Россия в концлагере автора Солоневич Иван

БОБА ПРИСПОСАБЛИВАЕТСЯ Мы вернулись «домой» в половине пятого утра. Только что успели улечься и обогреться, нас подняли крики:– А ну, вставай!Было шесть часов утра. На дворе еще ночь. В щели барака дует ветер. Лампочки еле коптят. В барачной тьме начинают копошиться не

Безумный мир Билли Боба

Из книги Анджелина Джоли. Всегда оставаться собой [Биография] автора Мерсер Рона

Безумный мир Билли Боба Хоть Анджелина и заявляла прилюдно о своей любви к брату, но в тот период был еще один человек, которого она просто не могла выбросить из головы. После того как она получила «Оскар», первое, что сделала Анджелина, это телефонный звонок: она отчаянно

Предельные крайности фермера Боба

Из книги Краткая история денег автора Остальский Андрей Всеволодович

Предельные крайности фермера Боба Но давайте вернемся к ценообразованию.Сидит, к примеру, у себя на ферме фермер Боб, и выращивает он каждый год пять мешков зерна. В одном мешке он собирает неприкосновенное кормовое зерно. Еще одного ему хватает на пропитание и на корм

История Боба

Из книги Разговор по существу: искусство общения для тех, кто хочет добиваться своего автора Скотт Сьюзан

История Боба На специальном столе красного дерева в офисе Боба Слоуна стоит разработанный для руководителей вариант лавовой лампы – высокий стеклянный цилиндр, в котором плавают прозрачные шарики, наполненные подкрашенным маслом. А рядом с ним – декоративная

Модель Боба Блая

Из книги Генератор новых клиентов. 99 способов массового привлечения покупателей автора Мрочковский Николай Сергеевич

Модель Боба Блая В инфобизнесе самый известный пример – модель, созданная Бобом Б лаем (стратегия «Lost Leaders»).Он предложил следующую вещь.Вы делаете какой-то инфопродукт и ставите ему соразмерную ценности цену – допустим, 50 долларов.Потом вы обращаетесь к партнерам с

Доклад Боба Лазара

Из книги Шах Планете Земля автора Виттенбург Бернд Фон

Доклад Боба Лазара Текст фонограммы видеофильма (1991 год) Здравствуйте. Я – Боб Лазар.С конца 1988 и до весны 1989 г. я занимался двигательными системами инопланетных летательных аппаратов. Разработка этой проблемы осуществлялась для правительства США. Предметы и

Предисловие Боба Фрисселла

Из книги Бросьте привычку умирать автора Орр Леонард

Предисловие Боба Фрисселла Боб Фрисселл – автор знаменитого бестселлера «В этой книге нет ни слова правды...» («София», Киев, 1999) и книг «В этой книге есть немного правды...» («София», Киев, 2000) и «Ты – духовное существо, воспринимающее себя человеком» («София», Киев, 2003). 1.

«ПРЫЖОК В XXI ВЕК» БОБА БИМОНА

Из книги 500 знаменитых исторических событий автора Карнацевич Владислав Леонидович

«ПРЫЖОК В XXI ВЕК» БОБА БИМОНА Боб БимонОдним из наиболее запоминающихся событий XX в. стали Олимпийские игры, за ходом которых следила огромная часть всех жителей Земли, имевших доступ к средствам массовой информации. Летние Олипиады включали в себя все большее

Рассказ Боба

Из книги Загадка Розуэлла автора Шуринов Борис

Рассказ Боба И все-таки выползала информация, подтверждавшая, что Барни Барнетт оказался очевидцем случая, попавшего под контроль военных практически сразу же. Благодаря Л.Стрингфилду известна история, указывающая на район, расположенный западнее полигона Уайт-Сэндз, а

ПОСЛЕДНЕЕ ПЛАВАНИЕ «КАПИТАНА БОБА»

Из книги Тайные битвы ХХ столетия автора Виноградов Алексей Евгеньевич

ПОСЛЕДНЕЕ ПЛАВАНИЕ «КАПИТАНА БОБА» Помимо новых, обретенных в 70-е гг. «политических» каналов Кремль давно поддерживал неофициальные контакты с «мировой закулисой» через своих «агентов влияния» в среде международных бизнесменов. Первым из них был Арманд Хаммер, глава

История Боба Фланагана

Из книги Пластичность мозга [Потрясающие факты о том, как мысли способны менять структуру и функции нашего мозга] автора Дойдж Норман

История Боба Фланагана В 1997 году появился документальный фильм, проливший свет на вопросы пластичности и мазохизма, - «Больной: Жизнь и смерть Боба Фланагана, супермазохиста» (Sick: The Life and Death of Bob Flanagan, Supermasochist). В нем Боб Фланаган публично демонстрировал свои мазохистские

КОШМАР ДОКТОРА БОБА

Из книги АНОНИМНЫЕ АЛКОГОЛИКИ автора Алкоголики Анонимные

КОШМАР ДОКТОРА БОБА Один из основателей АА. Днем рождения нашего общества считается 10 июня 1935 года – его первый день постоянной трезвости.До своей кончины в 1950 году он сумел распространить идеи АА среди более чем 5000 мужчин и женщин, страдающих от алкоголизма, и всем им он

ЧТО ЗА ВОЙНА БЕЗ БОБА ХОУПА

Из книги Америка и американцы автора Бухвальд Арт

ЧТО ЗА ВОЙНА БЕЗ БОБА ХОУПА - Мистер Боб Хоуп? Говорит государственный секретарь Александр Хейг.- Здорово, Ал! Боб у телефона.- Огорчен, что приходится тебя побеспокоить, Боб, но я был бы рад, если б ты согласился поехать в Сальвадор развлечь наших ребят в рождественские

Слон в балете Слон в балете Министр Ливанов как спонсор социального протеста Игорь Пеунов 16.01.2013

Из книги Газета Завтра 946 (3 2013) автора Завтра Газета

Старый замок в Або — одно из старейших строений Финляндии. Некогда король Юхан III, будучи герцогом Финляндским, вместе со своей супругой-полячкой, Катариной Ягеллоникой, держал здесь двор, и здесь же находился в заточении король Эрик XIV.

Долгие годы в темнице замка томились узники. В настоящее время в нем — превосходный исторический музей. Жил-был когда-то старый — семисот лет от роду — домовой. А борода у него была такая длинная, что он мог дважды обернуть ее вокруг талии. От старости он весь согнулся, словно древний стальной лук, натянутый до отказа. Домовой частенько похвалялся, что он-де самый старый домовой во всей стране. И даже домовой из кафедрального собора, которому было всего лишь пятьсот пятьдесят лет, величал его дядюшкой. Все прочие мелкие домовые Финляндии считали его главой рода: домовой он был хороший, предельно честный, дельный, хотя и у него были свои слабости. Обитал он в самом глубоком подземелье Абоского замка, в так называемой Полой башне. Там в стародавние времена содержались самые отпетые и опасные преступники, которым никогда уже более не суждено было увидеть белый свет. «Апартаменты» домового в Полой башне, оборудованные всеми возможными удобствами, поражали своей роскошью. Не было там недостатка в мусорных кучах, разбитых вдребезги кувшинах, рваной рогоже, непарных сапогах и перчатках, ломаных игрушках, оконных створках без стекол, в ушатах и чанах без днищ, изгрызенных крысами книгах без переплетов и многом другом, совершенно неописуемом великолепном мусоре. Башня тщательнейшим образом была задрапирована паутиной самых изысканных узоров и усеяна небольшими лужицами, непрестанно пополнявшимися водой в течение сотен лет.
В этом удобном обиталище домовому жилось так хорошо, что он редко искал общества вне дома — тем более, что других домовых старый батюшка-домовой из подземелья вообще в грош не ставил и не считал их достойными какого-либо внимания.
— В мире нынче все измельчало, — говорил он. — Домовые годятся теперь лишь на то, чтобы строить беседки в садах да латать детские игрушки, чистить сапоги да подметать пол. Люди презирают их и не удостаивают даже угощения — плошки каши в рождественский вечер. Посмотрел бы ты на стариков — домовых в мое время! Мы сдвигали скалы и строили башни.
У старого домового было всего лишь два давних друга, которых он жаловал: домовой из кафедрального собора и старый привратник из замка, Маттс Мурстен. Домового из собора он посещал раз в двадцать лет и точно так же, раз в двадцать лет, домовой из кафедрального собора навещал старого домового из замка. У них был кратчайший путь друг к другу через знаменитый подземный ход между замком и собором, ход, о котором рассказывают все жители Або, хотя никто из них его не видел. Домовым было совсем нетрудно прокрадываться через тесный ход, они ведь могут пролезть и в замочную скважину. Гораздо хуже обстояло дело с существами человеческими. Привратник Маттс Мурстен знал это лучше кого-либо другого, потому что он был единственным человеком, которому удалось проползти через этот ход. И вот тогда-то он впервые и познакомился со старым домовым из Абоского замка.
Маттс Мурстен был в то время проворным и беспечным мальчуганом двенадцати лет. Он искал старые пули от мушкетов среди древнего хлама в подземелье замка, когда однажды утром обнаружил лаз в подземный ход. Вот он и надумал узнать, куда может привести эта дыра.
Он продвинулся довольно далеко вперед, когда камни за его спиной обрушились и преградили ему путь назад. Это ничуть не опечалило Маттса; ведь где-нибудь он, верно, сможет вылезти из подземного хода! Но случилось так, что камни обрушились и перед ним. Маттс оказался в западне — ни вперед, ни назад. Так бы он, видно, сидел, пригвожденный к этому месту, и поныне, если бы все это не произошло в тот самый день, когда домовые из замка и кафедрального собора имели обыкновение раз в двадцать лет навещать друг друга. Домовой из замка шел как раз к домовому из собора и неожиданно увидел мальчугана, который застрял в куче мусора, как лисенок в капкане!
И сердце домового дрогнуло: хотя домовые страшно обидчивы — они добросердечны.
— Ты что здесь делаешь? — рыкнул он на Маттса.
— Ищу старые пули, — дрожа ответил Маттс.
Домовой засмеялся.
— Держись крепче за голенище моего сапога, — сказал он, — и я помогу тебе выбраться отсюда.
Маттс протянул руку, нащупал в темноте голенище сапога домового и покрепче ухватился за него. Они быстро двинулись вперед, ловко пробираясь между камнями и щебнем, и тут домовой сказал:
— Вылезай через эту дыру!
Маттс, по-прежнему ничего не видя, ухватился за творило лаза, которое поднималось вверх, и вскоре очутился на высоких хорах кафедрального собора, где в полном облачении стоял епископ, собираясь отправлять службу.
— Посмотрите-ка на него, — сказал епископ. — И что тебе понадобилось в винном погребе собора?
Маттс подумал, что епископ вряд ли опаснее старого домового, и откровенно ответил, что искал мушкетные пули. Епископ счел, что ему, облаченному в такие праздничные одежды, смеяться не подобает. И лишь указал мальчику пальцем на заднюю дверцу. Маттс не мешкая, убрался подальше.
С этого дня между Маттсом Мурстетном и старым домовым из Абоского замка завязалась своего рода дружба. Маттс его не видел — ведь старый домовой ходил чаще всего в своей серой куртке и черной мерлушковой шапке, которая, если ее вывернуть наизнанку, делала домового невидимкой. Домового забавляло помогать — это в обычае домовых — благоденствию Маттса на этом свете. И у мальчика, и вправду, все шло на удивление хорошо.
Когда Маттсу Мурстену исполнилось тридцать лет, он стал привратником в Абоском замке. Целых пятьдесят лет он с честью справлял свою должность, а когда ему исполнилось восемьдесят, вышел в отставку с пенсионом, передав свою должность мужу внучки — Андерсу Тегельстену. Он еще много лет прожил в старом замке, где некогда искал пули в подземелье.
Дружба между домовым и привратником стала настолько задушевной, насколько это возможно между домовым и человеком. Маттс, уже больше не беспокоясь о том, что узники из замка сбегут, пользуясь свободным временем, бродил, где ему вздумается, по старому замку, исправлял повреждения, затыкал разбитые оконные рамы, чтобы снег и дождь не могли проникнуть сквозь щели в крыше. Во время своих блужданий он часто встречал старого домового, хотя и не видел его. Домовой занимался теми же самыми делами, что и привратник, потому что оба старика ничего на свете так не любили, как свой замок. Никто, кроме них, не заботился об этой древней постройке. Стоит, так стоит, а рухнет — туда ему и дорога. Над замком бушевали пожары, над ним проносилось время, зимы врывались в него снегом, лета — дождем, ветер сотрясал его трубы, крысы прогрызали дыры в полах, дятлы разбивали оконные переплеты, своды подземелья грозили обрушиться, а башни подозрительно клонились книзу. Абоский замок уже давно превратился бы в кучу щебня, если бы домовой постоянно то и дело не исправлял все повреждения. А теперь еще у него появился помощник в лице старого Мурстена.
Семисотлетнее сердце домового дрогнуло. В один прекрасный день он вывернул мерлушковую шапку мехом наружу и тут же перестал быть невидимкой. Откуда он только взялся! Когда старый Мурстен увидел маленького, ласково ухмылявшегося старика с длинной белой бородой и согбенной спиной, он чуть не рухнул от страха с лестницы башни. С испугу он хотел было перекреститься, как это еще делалось во времена его детства, но домовой своим вопросом опередил старика:
— Ты боишься меня?
— Не-е-ет, — заикаясь, ответил привратник, но все же, набравшись смелости, спросил:
— А с кем имею честь…
Домовой засмеялся со свойственным ему лукавством.
— Ах вон что, ты не имеешь чести меня знать. Помнишь, кто-то сказал тебе: «Держись крепче за голенище моего сапога!», когда тебе было двенадцать лет? Помнишь, кто-то задул свечу, когда ты заснул над книгой, и кто-то же отыскал твой сапог в море, когда ты упал с причала? Помнишь, кто-то подчистил кляксу, когда ты писал прошение о должности привратника? А знаешь, кто все ночи напролет ходил по замку, пока ты спал, и следил, чтобы все двери узников были надежно заперты? Это был я. Полагаю, Маттс Мурстен, мы старые знакомые. Станем теперь друзьями!
Привратник сильно смутился. Он, конечно, догадался, кто был перед ним, и как добрый христианин страшился общения с нелюдем. Но он и виду не показал и с тех пор привык встречать старого домового то тут, то там во время своих странствий по замку.
К тому же рассказы домового об Абоском замке стоили того, чтобы их послушать. Ведь вся жизнь замка с самого начала его существования прошла на глазах домового; он помнил все, словно это было вчера. Он видел святого Эрика и святого Хенрика. Он знал всех хёвдингов (вождь, предводитель. — Пер.) этого замка. Он видел герцога Юхана и его блистательный двор, он видел пленного короля Эрика, Пера Брахе, который принимал первых профессоров в Абоской Академии, и многих других прославленных мужей. Домовой рассказывал о многих осадах замка и злосчастных судьбах его обитателей во времена пожаров и войн.
Самый страшный пожар случился тогда, когда домовой уехал навестить своих кузин, домовых из Тавастехуса.
После этого события он решил больше никогда не покидать Або.
Внимательно слушая домового, привратник следовал за ним из одного зала в другой, из одного подземелья в другое. И вот однажды они пришли к Полой башне.
— Не хочешь ли спуститься ко мне вниз и поглядеть, как я живу? — спросил домовой.
— О да, — ответил привратник не без тайного трепета, но любопытство взяло верх — в Полой башне он никогда не был.
Они спустились вниз: домовой впереди, привратник сзади. Внизу было темно, хоть глаз выколи, страшно холодно, сыро и смрадно.
— Разве я не уютно устроился? — спросил домовой.
— Верно это так, коли вам по вкусу, — вежливо ответил Маттс Мурстен, наступив в тот же миг на лапку дохлой крысы, лапку, которая тут же хрустнула у него под ногой.
— Да, у вас, людей, какая-то удивительная страсть к солнечному свету и воздуху, — засмеялся домовой. — У меня же есть нечто гораздо лучшее. Приходилось ли тебе дышать более целительным воздухом? А свет, который есть у меня, куда лучше солнечного, вот увидишь. Мурра, старая ты троллиха, где ты пропадаешь? Иди сейчас же сюда и посвети моему собрату по ремеслу.
При этих словах что-то черное прокралось едва слышными шагами из самого отдаленного угла, влезло на камень и вытаращило два огромных сверкающих зеленых глаза.
— Ну как, по душе тебе мое освещение? — полюбопытствовал домовой.
— Это кошка? — спросил привратник, одержимый острым желанием очутиться подальше отсюда.
— Да, сейчас Мурра — кошка, но она не всегда была кошкой. Она сторожит мой двор и единственная, с кем я общаюсь. Она добрая тварь, когда не злится. Безопасности ради не подходи к ней слишком близко. Я могу обойтись без общества, но мне нужна дворовая стража. Хочешь посмотреть мою сокровищницу?
— Благодарю покорно, я не любопытен, — ответил продрогший привратник, а про себя подумал, что сокровище домового, верно, такое же замечательное, как воздух и освещение в его башне.
— Как прикажешь!- обиделся домовой. — Сдается мне, ты принимаешь меня за нищего. — Иди-ка сюда, погляди! — С этими словами он отворил маленькую заржавелую дверцу, прятавшуюся в самом темном углу, подо мхом, плесенью и паутиной. Кошка Мурра словно тень проскользнула в эту дверцу и осветила своими сверкающими глазами подземелье, набитое золотом, серебром и драгоценными камнями, дорогой придворной одеждой, великолепными доспехами и прочими стародавними сокровищами. Домовой оглядывал все эти драгоценности с каким-то жадным удовлетворением. А потом, похлопав гостя по плечу, сказал:
— Признайся, Маттс Мурстен, что я вовсе не такой бедняк, как ты по простоте душевной представлял себе. Все это — мое, полученное по праву имение. Всякий раз, когда в замке случался пожар или его разоряли враги, я невидимкой бегал по залам, подземельям и прятал драгоценные сокровища, которые, как ныне принято считать, стали добычей огня или неприятеля. О, как это прекрасно, как прекрасно быть таким богатым!
— Но что вы делаете со своим богатством, вы, который так одинок? — осмелился спросить привратник.
— Что я с ним делаю? Я любуюсь им дни и ночи напролет, я сохраняю, я защищаю его. Разве я, у кого такое общество, одинок?
— Ну а если кто-нибудь выкрадет ваше сокровище?
Мурра поняла вопрос и свирепо фыркнула. Старый домовой крепко схватил своего напуганного гостя за руку и, не ответив на вопрос, повел его к другой железной дверце. Он лишь слегка ее отворил, как оттуда вырвалось ужасное рычание, казалось, рычат сотни хищников.
— А ты не думаешь, — воскликнул хриплым от гнева голосом маленький старичок, — ты не думаешь, что несчастные людишки уже не раз жаждали захватить мои сокровища! Они лежат здесь, эти разбойники, связанные по рукам и ногам. Все они теперь — волки, и если у тебя есть охота попытаться сделать то, что пытались сделать они, ты разделишь их участь.
— Боже, сохрани нас, — выдохнул кроткий привратник.
Когда домовой увидел, как испугался его гость, к нему вернулось его хорошее настроение и он сказал ровным голосом:
— Не принимай это так близко к сердцу. Ты честный малый, Маттс Мурстен, и поэтому я открою тебе еще кое-что. Ты видишь здесь и третью железную дверцу, но ее не смеет отворить никто, даже я. Глубоко внизу под фундаментом замка сидит тот, кто гораздо старше и гораздо могущественнее меня. Окруженный своими спящими воинами, там сидит старый Вяйнямейнен и ждет, когда борода его, которая гораздо длиннее моей, вырастет настолько, что сможет обвиться вокруг каменного стола. И тогда наступит конец его заточению. Борода растет с каждым днем, и каждый день он проверяет, хватит ли ее обвить вокруг стола. Но когда он видит, что еще немного недостает, он очень грустит, и тогда звуки его кантеле так отчетливо слышны сквозь толщу скал, что к ним прислушиваются даже старые стены замка. А здешняя река на воле выходит из берегов, чтобы лучше слышать. И тогда его богатыри просыпаются, поднимаются во весь рост и ударяют мечами о щиты с такой силой, что своды замка содрогаются.
— Ну а теперь, мой друг Маттс Мурстен, разумнее тебе подняться наверх к людям. А не то ты услышишь больше, чем сможешь выдержать. Но я чуть было не забыл, что ты мой гость и тебя нужно угостить. Могу себе представить, что тебя не прельщают такие лакомства, как студень из паутины или приправленная пряностями вода из лужи… Не стесняйся, говори начистоту. Хочешь кружку пива? Иди за мной, у меня есть немало всяких припасов. Часто я думал, зачем я храню разный ненужный хлам, но теперь вижу, что он все же на что-нибудь да и годится.
Домовой вынес из сокровищницы серебряный кубок и налил в него блестящую, темно-коричневую жидкость из большой дубовой бочки. Привратник сильно озяб и не смог не отведать нива — оно оказалось ничуть не хуже самого благородного вина. Привратник даже осмелился спросить, откуда у домового такой драгоценный напиток.
— Это из оставшейся от герцога Юхана бочки знаменитого финского пива. Оно настаивается с годами, как моя вода из лужи. Сохрани кубок на намять обо мне; но не говори об этом никому ни слова. Таких кубков у меня сотни.
— Спасибо вам, батюшка-домовой, — поблагодарил его старый Мурстен. — Могу я пригласить вас послезавтра на свадьбу? Это, ясное дело, дерзость с моей стороны, но моя правнучка, маленькая Роза, выходит замуж за фельдфебеля Роберта Флинту, и это будет большая честь, если… если…
Старику вдруг пришло на ум, а как отнесется священник к появлению домового, и он осекся.
— Я подумаю, — заметил домовой.
Вскоре они поднялись наверх, и когда старый Мурстен почувствовал, что легкие его наполняются воздухом, ему показалось, будто никогда прежде не дышалось ему так легко. «Нет, за все сокровища тролля не полезу я еще раз в эту ужасную башню», — подумал он.
И вот в старом замке начали убирать, скрести и мыть. Ведь предстояла свадьба. Но вовсе не какая-нибудь знатная барышня из замка в шитом серебряном платье отдавала свою руку рыцарю с развевающимся на шлеме султаном из перьев и звенящими шпорами. Нет! Это была всего-навсего молоденькая девушка из Або в домотканом хлопчатом платьице. Но вы бы видели, как пригожа и хороша была малютка Роза! Бойкий фельдфебель из батальона метких стрелков дал ей понять, что если она только захочет, она со временем может стать генеральшей, после того, когда он сам станет генералом. Малютка Роза сочла это вполне вероятным и пообещала для начала стать фру фельдфебельшей.
Но у Роберта Флинты был соперник, его двоюродный брат по имени Чилиан Грип. Он имел виды на малютку Розу, да, и он тоже! Но не столько ради ее собственной маленькой персоны, сколько ради денег, которые, как он полагал, она получит со временем в наследство. Удача Роберта Флинты привела его в страшную ярость, и он решил, посоветовавшись со своей мамашей Сарой, самой зловредной старой сплетницей в Або, попытаться выведать, как одержать верх. Но не успел сержант ахнуть, как были объявлены оглашение в церкви и свадьба.
Приготовления к свадьбе прошли без сучка и задоринки: пшеничные сухарики поднялись на дрожжах, как булки; кладовые, словно сами по себе, ломились от яств; и даже крысы, которые хотели было к ним подобраться, все до единой попали в западню. Казалось, весь замок помолодел, разбитые стекла вдруг стали все целыми, лестницы оказались вдруг починенными, сдутые ветром печные трубы поднялись вновь. Люди только диву давались, но старый-то привратник хорошо понял, кого следует заподозрить во всех этих дружеских заботах. Ему бы следовало испытывать чувство благодарности, но он думал про себя: «Что скажет священник, когда войдет старый домовой и вывернет свою мерлушковую шапку мехом наружу?»
И вот наступил день свадьбы, собрались гости, а домовой все не показывался. Облегченно вздохнув, привратник также предался свадебному веселью. И музыка, и танцы, и речи были так прекрасны, что под стать и настоящему фельдмаршалу, а не только тому, кто еще только намеревался подняться столь высоко. Малютка Роза была так хороша и казалась такой счастливой в своем простом белом платьице с цветком шиповника в волосах! Столь прекрасной невесты никто уже давным-давно не видывал. А Роберт Флинта вел себя во время полонеза с таким достоинством, словно был уже по меньшей мере генералом.
А когда настал черед выпить за здоровье невесты, все стаканы наполнились сами по себе. Когда же малютка Роза вошла в круг поздравляющих, чья-то невидимая рука надела ей на головку сверкающую драгоценную корону. Гости в зале только диву давались. Все они видели корону, но никто не видел того, кто надел ее на голову невесты. И тогда начали шептаться, что, мол, прадедушка невесты, старый привратник, должно быть, нашел сокровище в одном из подземелий замка.
Старый Мурстен держал свои мысли при себе, в страхе ожидая, как домовой появится среди гостей и, ухмыляясь от удовольствия, спросит:
— Доволен ты моим подарком невесте?
Но домовой не шел, хотя нет, он уже был здесь. Гостям разносили кофе, когда привратник услыхал, как знакомый голос домового шепчет ему на ухо:
— Можно, я возьму сухарик для Мурры?
— Возьми четыре сухарика… возьми всю корзинку, — также шепотом ответил ему ошеломленный привратник.
— Бедняжке Мурре надо чем-нибудь взбодриться, — продолжал голос. — Видишь, старый друг, я принял твое приглашение. Но я не собираюсь выворачивать свою шапку мехом наружу, я не очень-то люблю священника. Как, по-твоему, идет моя корона невесте?
— Она похожа в ней на королеву.
— Еще бы, — заметил домовой. — Это корона Катарины Ягеллоники той поры, когда она была герцогиней Финляндской и жила в Або. Но никому об этом не говори.
— Клянусь, что буду молчать, — прошептал привратник. — Может, ты возьмешь еще крендель для Мурры?
— Мурра ест всего лишь один раз в пятьсот лет. Ей хватит, — ответил домовой. — А сейчас прощай и спасибо за угощение. Здесь наверху так жутко светло, что я хочу поскорее очутиться в моей уютной Полой башне.
На этом шепот прекратился, и привратник обрадовался, что избавился от такого сомнительного свадебного гостя.
На радостях он выпил за здоровье невесты ароматного вина. Но ему, честному Мурстену, не следовало бы этого делать, потому что он был стар и вино ударило ему в голову. Он стал болтлив и позабыл о том, что надо держать язык за зубами.
Меж тем тетушка Сара и ее сын, разумеется, не преминули явиться на свадьбу. Не спуская завистливых глаз с драгоценной короны, Сара уселась рядом с привратником и стала выговаривать:
— Зачем делать девчонку тщеславной? Лучше продать корону золотых дел мастеру и получить за нее кучу денег, чем учить задирать нос. И если Мурстен нашел корону в подземелье замка, то она все же принадлежит высокому начальству, поскольку и весь замок также его собственность.
— И вовсе не я нашел корону. И не я подарил ее невесте, — рассерженно ответил привратник.
— Сохрани меня боже, кто же еще мог бы подарить невесте такую драгоценность?
— Мадам это не касается, — сказал привратник.
— Не касается меня? Меня не касается, если прокурор явится к моему кровному племяннику-жениху и скажет: «Держи ответ за краденое добро, фельдфебель. Корона краденая».
Честный Маттс Мурстен рассердился и сгоряча наговорил о сокровище в башне больше, чем требовало благоразумие. Сара, выведавшая тайну домового, тотчас подошла к своему сыну и прошептала ему, что в Полой башне спрятаны большие сокровища. Ими надо завладеть, прежде чем кто-нибудь другой про них узнает. Чилиан Грип вызвался пойти за сокровищем. Мать и сын тайком выбрались из зала, раздобыли фонарь, лопату, кирку, веревочную лестницу и, никем не замеченные, отправились вниз в Полую башню.
В глубоком подземелье было темно, каждый шаг отдавался эхом, и крысы в испуге разбежались по своим норам. Потайной фонарь отбрасывал неверный свет на серые, пыльные стены, затянутые паутиной, в которой копошились пауки.
— Кто-то идет за нами… Ты не слышишь шаги? — спросила Сара.
— Это стены отвечают эхом на наши шаги, матушка, — ответил Чилиан.
Да, это малютка Роза и в темноте, и при дневном свете могла бродить здесь, в этих пустынных залах, одна, ничего не страшась. Но когда совесть нечиста, то дрожишь от малейшего звука!
После долгих поисков они нашли наконец Полую башню. Ледяным, смрадным воздухом повеяло на них из глубины. Неужто они осмелятся спуститься вниз в эту мрачную и холодную дыру?
— Не ходите туда, — повелела им совесть.
— Полезайте туда, — повелела им алчность.
Сержант взял веревочную лестницу, крепко привязал ее у входа в подземелье и первым полез вниз, жадная мамаша следовала за ним по пятам.
Они еще не успели спуститься вниз, как фонарь погас. Черная тьма окутала их, точно мешком. И тут внезапно пара пылающих углей вспыхнула перед ними. Это были глаза кошки Мурры.
— Сдается, лучше нам подняться обратно, — задрожав, прошептала Сара.
Сын ее думал точно так же. Но только они поставили ногу на веревочную лестницу, как замок содрогнулся от страшного грохота. Камни и гравий обрушились в башню и закрыли людям обратный путь. В тот же миг при свете кошачьих глаз они увидели маленькую, серую и скрюченную фигуру домового, его маленькие, крошечные красные глазки и длинную бороду.
— Добро пожаловать в мое жилище, — ухмыльнулся домовой. — Как любезно с вашей стороны желание навестить меня, я же в свою очередь оставлю вас у себя навечно. Я покажу вам мои сокровища, те самые сокровища, которые пришлись вам так по душе, но которые никогда не станут вашими. Мурра будет вам мурлыкать. Ты должна знать, Сара, что пятьсот лет тому назад Мурра была точь-в-точь такой же старой сплетницей и сквалыгой, как ты. И осталась она у меня по той же самой причине, что и ты. А после того, как она прожила отпущенный ей людской век, она стала кошкой. Этой же чести будешь удостоена и ты, мой друг! Видишь, как глаза Мурры светятся от радости, что наконец-то у нее появилась подруга! А ты, Грип, раз уж ты вор, после того, как проживешь свой людской век, станешь волком среди всех прочих волков. Слышишь, как они воют от радости!
Так Чилиану Грипу с мамашей пришлось остаться навсегда в Полой башне. Люди поудивлялись, куда это они пропали, но кто станет горевать о сплетнице и кто будет оплакивать вора?
На следующий день старый привратник Мурстен сказал правнучке:
— Роза, свадьба вчера была чудесная, невеста — красивая. Угадай же, дитя мое, кто некогда носил твой венец? Ни больше ни меньше, как Катарина Ягеллоника, герцогиня Финляндская.
— Дедушка, ты смеешься надо мной, — сказала Роза.
— Ты мне не веришь? Мне это достоверно известно. Принеси сюда корону, и ты увидишь, что она отмечена королевским вензелем.
Роза подошла к шкафу, где хранила свой подвенечный наряд, но, изумленная, вернулась обратно. Корона исчезла. Вместо нее лежал лишь кусок ржавого железа.
— Ах, я, старый дурак, — вздохнул привратник, который не мог смолчать. — Я поклялся хранить тайну, которую мне доверили, и я же выдал се. Дитя, дитя, не выдавай никогда ничего из того, что доверили тебе под клятву молчания.
Роза решила, что старый прадедушка впал в детство. Ведь ему исполнилось уже восемьдесят восемь лет.
Однако же Маттс Мурстен прожил еще два года, но он не ходил больше в подземелье и по лестницам башни. У него не было ни малейшего желания встречаться со своим старым другом домовым. Потому что по многим признакам он понял, что домовой уже не был так дружелюбен к нему, как прежде. Покои замка никогда больше не убирались невидимой рукой, не поливались цветы, а обвалившиеся стены не восстанавливались. Замок пришел в упадок. Латать и чинить его было бесполезно, ведь ничто не могло противостоять той разрушительной силе, которая свирепствовала теперь в древнем замке. Однажды старый Мурстен сказал Розе:
— Поведи меня на прогулку в замок!
— Хорошо, — ответила Роза. — Куда же ты хочешь пойти, дедушка? В подземелье, в залы или в башню?
— Нет, нет, не в подземелье и даже не в башню. Я могу встретить кого-нибудь на лестницах. Поведи меня к открытому окну на Луру. Мне нужен свежий воздух.
— Тогда пойдем в западный зал, окна которого выходят на устье реки. Я возьму с собой малыша, повезу его в плетеной колясочке.
(У Розы был уже маленький мальчик, которого назвали в честь короля Эрика.)
Они медленно брели но замку. Лучи солнца освещали могучие серые стены и почти девяностолетнего старца, который в последний раз брел по дорогому его сердцу замку. Выглянув в маленькое оконце, он увидел у подножия башни залив, мерцающий и спокойный. Воспетая столь многими Аура катила свои сверкающие воды в залив, а вдалеке виднелись сотни белых парусов, которые колыхали вечерние летние ветры.
Глазами, полными слез, смотрел на все это великолепие старый привратник.
— Ax, — вздохнул он, — скоро этот прекрасный старый замок рассыплется в прах. Древнейший замок Финляндии превратится вскоре в груду камней, и галки напрасно будут искать стену, где бы они могли построить свои гнезда. Если бы я мог спасти старый замок от разрушения, я охотно отдал бы за него свою жизнь.
— Ну, не очень-то дорого он бы тогда и стоил, — сказал хорошо знакомый привратнику голос, и старый домовой, в шапке, вывернутой мехом наружу, вылез из трещины в стене.
— Это вы? — удивленно спросил привратник.
— А кто же еще! — засмеялся старый домовой. — Только я переселился из Полой башни в другую крысиную нору. Не мог выдержать несмолкаемую болтовню старушки Сары. Такая сплетница даже домового заставит обратиться в бегство. Ух, я теперь туг на ухо, я старею, и в мире нынче все измельчало, все вздор и чепуха.
— Это правда, — вздохнул привратник. — Мир становится все хуже и хуже. Но как же это вы позволяете замку прийти в упадок?
— Позволяю? — проворчал домовой. — На это есть причины, я был в дурном расположении духа. Но я не в силах забыть мой старый замок. Я должен, верно, выдержать еще несколько сотен лет, до тех пор, пока борода старца, сидящего внизу, не обовьется вокруг каменного стола. Ты что-то такое говорил, будто готов отдать свою жизнь за старый замок?
— Я бы охотно это сделал, если вы и впредь сохраните его могущество.
— А на что мне твоя жизнь, старая ты рухлядь, — расхохотался домовой. — Твоя жизнь исчисляется теперь часами. Отдай мне лучше малыша в плетеной колясочке. Он может прожить свои семьдесят — восемьдесят лет и стать мне добрым слугой.
Услышав эти слова, малютка Роза побледнела и склонилась над ребенком, словно пытаясь защитить его.
— Мою жизнь можешь взять тысячу раз, — сказала она, — но не смей касаться маленького Эрика.
— Вы, люди, удивительное племя, — пробормотал домовой, нахмурив кустистые брови, — не понимаю я вас! Что такое человеческая жизнь? Где был этот ребенок вчера и где будет этот старик завтра? Нет уж, нам, домовым, куда лучше. Не желаю я с вами меняться.
Роза взглянула на него.
— Домовой, — сказала она, — знай же: если бы тебе была тысяча лет и проживи ты еще тысячу, мы все равно проживем дольше, чем ты.
Такие дерзкие слова привели обидчивого домового в ярость.
— Ну берегись же, ты, муравьиха! — воскликнул он и ударил своей рукой о стенку с такой силой, что обломок стены, огромный, как скала, оборвался и со страшным грохотом обрушился с круглого склона.
Еще один такой удар, и вся стена рухнула бы, сокрушив в один миг все живое.
Роза и ее старый прадед упали на колени, готовые к смерти. Но тут внезапно поднятая вверх рука домового замерла и бессильно упала вниз. Его недавно столь суровое лицо стало удивительно печальным, и привратник с Розой увидели, как крупные слезы покатились из его маленьких, красных, моргающих глазок.
Снизу, из самых недр скалы, послышались отдаленные звуки музыки, и песня, такая сладостная, подобной которой никто никогда не слыхал, тихо полилась из-под фундамента замка.
— Слышите? — прошептал домовой. — Это старец в недрах горы, тот, что много старше меня!
Они долго слушали в полном изумлении. Наконец песнь смолкла, послышалось бряцанье, казалось, скрещивается оружие, и подземелья замка содрогнулись.
— Старец закончил песню, — пояснил домовой, — и его люди ударяют своими мечами о щиты. Хорошо, что он запел вовремя. А не то бы я свершил такое, в чем потом бы горько раскаивался.
Привратник тем временем опустился на пол.
— Поднимайся, старик-батюшка, — приходя в доброе расположение духа, сказал домовой.
— Поднимайся, дедушка, — попросила Роза и взяла старика за руку, но она тут же безжизненно упала. Маттс Мурстен умер, пока пелась песня.
Лучи вечернего солнца осветили его седые волосы.
— Так, так, — произнес домовой со странной гримасой и с такой странной интонацией в голосе, какой никогда прежде у него не слышали. — Мой старый друг принял злую шутку всерьез. Клянусь моим сокровищем. Я не хотел обидеть ни тебя, ни твоего малыша. Но я хочу сдержать мою клятву, старый товарищ. Этот замок не рассыплется в прах еще целых пятьсот лет, до тех пор, пока рука моя сохранит свою силу. Но ты покинул меня, старый собрат по ремеслу, — продолжал домовой. — Кто поможет мне теперь заботиться о нашем старом замке?
— Вместо дедушки это буду делать я, — заплакала Роза. — А когда мой маленький Эрик станет взрослым, он тоже полюбит старый замок и будет помогать вам так же, как старый прадедушка.
— Тогда Эрик все равно станет моим слугой, — сказал домовой.
— Нет, — ответила Роза, — до конца своей жизни он будет служителем бога и людей.
Старый привратник Маттс Мурстен был похоронен со всеми почестями, под колокольный звон и пение псалмов. После его смерти замок снова стал обретать былой уют. Обрушившаяся стена однажды утром снова приобрела свой прежний вид. Каменщики легко справлялись с другими обрушившимися стенами. Каждый камень казался таким легким, словно кусок коры. Все дыры и трещины заделывались словно сами собой, и часто по ночам было слышно, как кто-то перетаскивал по пустынным залам гравий и камни.
Это делал домовой, верный клятве, которую дал старому привратнику.
И Абоский замок стоит и поныне.